Ключ подчиняется воле Хранителя

От воды веяло холодом. Солнце уже садилось. Они шли рядом, не замечая, как окрасил небо нежно-розовый закат, и каждый глубоко был погружен в свои мысли. Кирилл прятал руки в карманах теплой куртки. В ладони он сжимал кольцо.

Кирилл прокручивал в голове разговор с Новахом. “Или ты полюбил Женю раньше?”. Он до сих пор не мог найти в себе ответа на этот вопрос. Когда он полюбил Женю?

Может быть, в тот момент, когда, сидя в его комнате, тускло освещаемой настольной лампой, они поцеловались и Кирилл посмотрел в его глаза, слезящиеся от усталости. Может быть, в тот момент, когда они, сбежав от Искателей, вызванных Роуз на подмогу, курили и смеялись, сидя на грязном асфальте. Может быть, в тот момент, когда Кирилл обнаружил его, сидящим в их курилке на железной лестнице, сжимающим в тонких пальцах сигарету, выдыхающим густой дым.

Может быть, в тот момент, когда Женя вошел в аудиторию, опоздав на первую же пару в году, молчаливый, угрюмый, и небрежно посмотрел на него большими грустными глазами.

Кириллу казалось, что он вот-вот поймет, когда же это случилось, но Женя вдруг заговорил, прервав его мысли:

– Куда вы уходили с Новахом?

– Он показывал мне первых Хранителей.

Женя недовольно фыркнул:

– Серьезно? Вот так, мы сидели, и он решил вдруг, что было бы неплохо рассказать тебе о первых Хранителях?

Кирилл пожал плечами и посмотрел на Женю. Блики заходящего солнца путались в его волосах, от чего те казались золотыми. Кирилл задумчиво перебирал кольцо внутри кармана. Он снова и снова проводил пальцем по его гладкой поверхности, натыкаясь на маленький инкрустированный камень.

– Хоть я по-прежнему не могу читать твои мысли, я стал лучше тебя чувствовать. И сейчас я чувствую, что ты мне врешь, – строго сказал Женя.

Эта его серьезность рассмешила Кирилла, и он улыбнулся.

– Ладно, – признался он, – мы говорили о том, как превратить кольцо.

– Мы говорили о том, как превратить кольцо и до того, как вы ушли.

– Он хотел поговорить со мной наедине.

– Что за секреты?

– Ты никогда не научишься доверять мне, верно? – ответил Кирилл, грустно посмеявшись, и Женя вздохнул, лицо его потеряло серьезность и стало печальным.

– Научусь. Мысли Новаха я тоже редко могу читать, но он мой хороший друг.

– Откуда ты его знаешь? – заинтересованно спросил Кирилл.

– Ты переводишь тему? – сказал Женя, наконец улыбнувшись. – Что ж, мы учились вместе в институте. До того, как началась война.

– Значит, ты тоже психолог?

– Что? – переспросил Женя.

– Новах упомянал, что получил психологическое образование, – пояснил Кирилл.

Женя покачал головой.

– Новах из тех людей, которых хлебом не корми, дай получить еще одно образование. Кажется, у него их восемь, если не больше. Он старше меня на два десятка лет. Вместе мы учились на инженерном.

Кирилл кивнул. Он думал, стоит ли рассказать сейчас о предложении генерала отправиться в их мир. В конце концов, он решился спросить:

– Что ты будешь делать, когда закончится вся эта история?

Женя хмыкнул.

– Знаешь, я думаю, что останусь здесь.

Кирилл рассмеялся и посмотрел в сторону.

– Я думал, что, когда ты найдешь ключ, я останусь здесь, а ты вернешься в свой мир. А теперь Новах предлагает мне отправиться с вами, а ты говоришь, что планируешь остаться здесь.

– Ты собираешься в наш мир? – спросил Женя в явном изумлении.

– Я, знаешь, – нерешительно произнес Кирилл, вглядываясь в текущий поток реки, – я останусь здесь, если ты останешься; и я отправлюсь в ваш мир, если ты отправишься туда.

– Я хотел остаться здесь, только чтобы не расставаться с тобой, – ответил Женя, и это было гораздо важнее, чем слова о том, что он влюбился, и важнее даже, чем вчерашний поцелуй.

Кириллу показалось сперва, что сейчас и наступил тот самый момент, когда он полюбил Женю, а затем он понял: снова и снова, раз за разом и все сильнее, он влюблялся в него в каждый из этих моментов. Кольцо, зажатое в его руке, превратилось в ключ.