Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)

– Всё в порядке, Верм забрал Лионасьенне на свой, её уже отсоединяют… Ворота наши. В смысле, заняты ранкезцами. Громахцы перегруппируются, но их осталось мало… Два корабля от нас тоже отправляются на помощь Так-Шаою.

– И то славно, – Виргиния снова обрушила частично парализованный хвост на неосторожно приблизившийся корабль, – многовато их всё ещё, конечно… А у нас три уничтожено, два подбито… Главное – чтоб Так-Шаой со своими смогли прорваться к Громахе. Тогда, считай, дело сделано…

Виргиния знала, разумеется, что не настолько и «сделано», бои, возможно, тяжёлые и кровопролитные, предстоят и на самой планете – если только Марга Тейн, в самом деле, не посадили всё, что хоть как-то подлежало мобилизации, в корабли, но это вряд ли – во-первых, в столь короткий срок даже рядового стрелка не подготовишь, во-вторых – силы им нужны и на земле, при лояльности-то и доброжелательности к ним собственного народа… Может быть, часть громахцев и верят, что защитить родину от колонистов – их священный долг, но не организовать под сурдинку хотя бы какой-то бунт – было бы просто странно…

Утренняя заря и пришедший вместе с нею Схевени застали Вадима, Эркену, Забандиакко и радиста Химанторека за выверением свеженастроенной связки из оптических систем базы, радаров и пушки «Серого крыла» и орудий лекоф-тамма.

– Товарищи, не хочу сбивать с трудового настроя, но вы б поспали. Я так понял, днём они, по статистике, всё равно не летают. …Ночью-то вы их как, видели?

Вадим, не отрываясь от монитора, кивнул.

– Видели. Один. Машинисты, если я правильно помню, говорили о нескольких, кажется, о трёх… Если это у них со страху в глазах не троилось, то очень интересно, куда подевались ещё два.

– А этот чего делал? Всё так же… рыскал?

– Сделал пару кругов над разработкой… Потом завис неподвижно – аккурат над лебёдкой, по-видимому. Висел так часов пять, видимо, пока не выработал ресурс. Есть предположения, что сегодня, когда обследуем место, обнаружим, что лебёдка прокрутилась ещё… Кто что думает?

Схевени присел в кресло с порядком потрёпанной обивкой, предварительно осторожно выгрузив из него какой-то разнокалиберный инструмент.

– Интересно, чего это они так… деликатничают? У них же лорканская штука эта самая… которая камень заставляет расступаться. Если только разрядилась или потеряли где. А они – лебёдкой… Медленно же и тяжко, а если трос порвётся – вообще беда…

Забандиакко неопределённо развёл руками.

– Может быть, они сами этой потопленной штуковины… ну, если не боятся, то справедливо опасаются. Вы же видите, что она творит…

– Там! – заорал вдруг присутствовавший там же Гратаскнаф, показывая куда-то за окно.

– Что такое?

– Деревья! Вон там, видите? Вчера не было!

Вадим нахмурился, вглядываясь туда, куда указывал палец хурра. Деревья, даже отсюда, выглядели странновато. Какие-то… слишком яркие, на фоне соседних, да и высокие…

– Думаешь сходить, посмотреть?

– Ни в коем случае. Не ошибусь, думаю, если предположу, что деревья – современники продефилировавших мимо Нафигиаппы эгреков. Росли здесь тысячу-другую лет назад… А теперь, как минимум, стали нам видимы. А может быть, конечно, и ощутимы. Поди пойми отсюда, тогдашний ветер их колышет, или нынешний… Но это значит, что нам нужно торопиться, если хотим что-то предпринять.

Забандиакко поднял на него тревожный, затравленный взгляд.

– Я не уверен, – пояснил Вадим, – что в исчезновении ваших людей действительно стоит винить тилонов. Может быть, конечно, и так… Хотя непонятно, что мешало им тогда забрать и остальных, ведь и Гамастемито, и Мисгратиотто в момент исчезновения были не одни… Может быть, правда, они так развлекаются, кто их знает… Но я полагаю, что они просто забрели во временной разлом.

– Какой ещё разлом, к чёртовой матери?!

– Ну, такой же, через который вышли и ушли эгреки. И через который вот эти деревья сейчас выглядывают. И это мне совсем не нравится… Деревья, конечно, не затопчут и не забодают. Но они от нас всего метрах в пятидесяти. То есть, это уже значительно ближе, чем сама топь. Радиус увеличивается. Ещё немного – и накроет и нас.

– Значит, надо прекратить её поднимать! – нервы у Забандиакко, чувствовалось, были на пределе, все четыре ноздри его внушительного носа яростно раздувались, – они там себе могут что угодно думать… Они – не здесь! Пусть сами прилетают за этой машиной, раз она им так нужна! Ни один из моих ребят сегодня туда не пойдёт! Вообще за периметр шагу не сделает! В эту чертовщину…

Он бросил взгляд в сторону деревьев из прошлого – они исчезли, будто их и не было, но, понятное дело, это не успокаивало ни капли.