Ключевой момент

— Таня, ты не хочешь поработать в Англии? — спросила ее бывшая сотрудница, Нинель Эрастовна, позвонив как-то вечером по телефону.

— В качестве кого? — усмехнулась Таня. — Официантки?

— Почему официантки? Преподавателем университета. Читать лекции по древнерусской истории.

— У них там что, нет своих учителей истории?

— Есть, конечно. Но это такая программа. Новая. Они приглашают преподавателей из разных стран. Читать надо будет и на русском, и на английском.

— Ну, на английском я вряд ли сумею.

— Почему это? Ты всегда хорошо знала язык.

— Для нашего университета — возможно, но читать лекции…

— Так есть же специальные курсы. Да и там тебя, понятное дело, сначала языку подучат, а уж потом начнешь…

— Ну, не знаю. Вообще-то, я никуда не собиралась.

— Да что ты! Такая возможность. Контракт на три года. Заработаешь на приличную квартиру. Мир посмотришь!

— Не знаю. Подумаю.

— Ладно. Думай, но недолго. Нужно два человека. Один уже есть.

— Хорошо…

Таня решила не ехать. Не хотелось снова что-то менять. Она уже привыкла к спокойным дням в салоне, к немногочисленным солидным клиентам, к ужинам с Димой, когда тот сам болтал за нее и за себя, к шумным сборищам и вечеринкам, куда он приглашал ее. Все же лучше, чем дома сидеть и скучать.

Это случилось внезапно. Таня, конечно, слышала, что в стране разгул преступности. Что существует рэкет, братки, бандитские группировки, разборки, стрелки и тому подобное. Но она никогда не думала, что это коснется ее.

Как-то зимним вечером, когда она закрыла салон и спокойно шла по тротуару, возле нее вдруг, взвизгнув тормозами, резко остановился большой черный автомобиль. Из него выскочили двое здоровых парней, схватили ее, зажали рот и буквально впихнули на заднее сиденье. От неожиданности она онемела и не стала оказывать сопротивления. Правда, у нее и не было такой возможности: ее руки были зажаты в громадных ладонях конвоиров, рот залеплен липкой лентой. Все дальнейшее показалось ей отрывком из какого-то страшного боевика.

Ее везли около часа, сначала — по улицам города, потом — по ухабистой дороге. За городом машина остановилась. Таню завели в какой-то дом, посадили в кресло. Комната была пустой и казалась нежилой. А громадные фигуры ее конвоиров — безмолвные и лишенные какого-либо человеческого сострадания. Она не могла ничего спросить, поскольку рот ее по-прежнему был заклеен, а руки связаны за спиной. Так она просидела еще какое-то время в окружении своих угрюмых стражей, оглядывая комнату. В таких местах не живут, подумалось ей. В таких местах убивают. Дверь открылась, и в комнату вошли еще два человека. Один — тщедушный и маленький, с гнусной ухмылкой и сальными глазками. Второй — вполне симпатичный мужчина лет сорока, худощавый, с гладко зачесанными за уши волосами, в кожаной куртке и с массивным золотым перстнем на правой руке.

— Вот она, наша красавица, — гаденько усмехнулся тщедушный.

Второй внимательно оглядел Таню, взял стул и сел напротив. Он сделал знак конвоирам. Один развязал ей руки, второй резким движением сорвал липкую ленту с губ. Таня невольно вскрикнула.

— Ну, ну, — успокоил ее тщедушный. — Разве больно? Мы еще не делали тебе больно, красавица.

От этих многообещающих слов у Тани сжалось сердце. Внешне она продолжала оставаться спокойной и молчала. Говорить что-либо было бесполезно и наверняка опасно. За время, что Таня провела здесь, она уже поняла это. Главное — держать себя в руках, решила она. Паника — плохой советчик. Ее самообладание, похоже, произвело на мужчину в кожаной куртке благоприятное впечатление. Они, по всей вероятности, ожидали слез, просьб, всего того лепета, который обычно несут испуганные женщины. Но Таня молчала. Мысленно она уже подготовила себя к самому страшному. Им что-то надо от нее. А она уж точно не располагает ничем для них интересным. Значит, ее будут мучить, а потом убьют. Это она поняла совершенно отчетливо. Ее не выпустят. Ее убьют. А самое страшное то, что будет предшествовать смерти.

— Приятно видеть рассудительную женщину, — произнес человек с перстнем и кивнул маленькому. — Гусь, не маячь. Сядь.

Гусь послушно сел. Парни за ее спиной переминались с ноги на ногу.

— Но все равно хочу предупредить тебя, — продолжал он. — Мы находимся за городом. Рядом нет домов и людей. Так что кричать глупо. И сбежать некуда.

— Что вы от меня хотите? — спросила Таня, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— От тебя? — удивился мужчина. — Ничего. Мы хотим получить кое-что нам причитающееся с твоего друга.

Таня в немом вопросе вскинула на него глаза.

— Да. С твоего друга Дмитрия. Он мне задолжал. Ни много ни мало — полмиллиона долларов. А отдавать не хочет.

— Но я-то тут при чем?

— А ты — его женщина. Любимая женщина. Может, даже невеста. Неужели он за тебя полмиллиона пожалеет?