Ключи к полуночи

- Я был здесь весь день.

- Не ваша вина. Этот чёртов телефон. Один сбой за другим. Эти телефонисты...

- Теперь вы до меня дозвонились, - нетерпеливо сказал Каррерас.

- Джоанна Ранд звонила в Британско-Континентальную. Интересовалась выплатой страховки её отца.

- Вы говорили с ней?

- Я сказал, что у нас ничего нет такой давности. Я, конечно, назвался Филлипсом. Что теперь будем делать?

- Пока ничего, - сказал Каррерас.

- Думаю, время сейчас - существенный фактор.

- Думайте, что хотите.

- Очевидно, что всё дело рушится.

- Может быть.

- Что-то вас это не особо беспокоит.

- Вам тоже стоило бы поостыть.

- И что я должен делать, если она опять позвонит?

- Не позвонит.

- В конце концов, если она начнёт интересоваться своим прошлым в целом, что её удержит, чтобы не примчаться сюда, в Лондон?

- Ничего, кроме одного, - сказал Каррерас, - у неё постгипнотическое внушение, которое сделает трудным, если не невозможным для неё, покинуть Японию. В тот момент, когда она попытается взойти на борт самолёта или корабля, - неважно, - её захлестнёт страх. У неё начнётся такое головокружение и она почувствует себя настолько больной, что ей понадобится доктор, и она пропустит свой рейс.

- М-да, - несколько мгновений Марлоу думал над этим, - но может быть постгипнотическое внушение не такое уж сильное через столько лет, а что если она всё-таки найдёт способ выбраться оттуда?

- Пусть, - сказал Каррерас, - я контролирую ситуацию. Из Киото я получаю ежедневные отчёты. И если она выберется из Японии, я узнаю об этом в течение часа. Вас предупредят.

- Как бы то ни было, я просто не могу позволить ей совать повсюду свой нос. На кои поставлено слишком многое.

- Если она попадёт в Англию, - сказал Каррерас, - она не останется так надолго.

- Как вы можете быть так уверены? Кроме того, за день или два она может причинить непоправимый ущерб.

- Когда и если она достигнет Лондона, она будет искать улики. Мы оставили несколько, которые она не сможет проглядеть, и все они приведут в Цюрих. Она быстренько решит, что это то место, где её таинственная загадка может быть решена наилучшим образом, и сразу же приедет сюда. А здесь я сам смогу разобраться с ней.

- Каким образом, например? - спросил Марлоу.

- Мы разработаем план на тот случай, если это понадобится.

- Смотрите, - сказал Марлоу, - если она всё-таки проскользнёт мимо ваших людей в Киото и выберется из страны, если всё-таки внезапно нагрянет в Лондон, я буду вынужден принять собственное решение насчёт неё. И буду вынужден действовать быстро.

- Это не будет мудро с вашей стороны, - зловеще произнёс Каррерас.

- Я не пешка в этой игре, вы знаете об этом. Мягко говоря, это для меня несколько больше, чем постороннее дело. Чтобы достичь цели, я пустил в ход многие средства. Я не позволю испортить все блюдо из-за одного ингредиента. Если эта женщина постучится в мою дверь без предупреждения и если я почувствую, что она угрожает всей моей операции, тогда я прикончу её: обвесив цепями, сброшу за борт посреди Английского канала. У меня нет выбора. Ясно?

- Она не постучится без предупреждения, - сказал Каррерас.

- Будем надеяться, что нет, - произнёс раздражённо Марлоу.

- Но вы должны помнить, что если вы причините ей вред без моего разрешения, то другие увидят вашу собственную подобную морскую прогулку.

Марлоу равнодушно произнёс:

- Вы мне угрожаете?

- Я просто объясняю возможные последствия.

- Мне не нравится, когда мне угрожают.

- Вы так чувствительны, Марлоу? Не в моих силах вынести подобную угрозу. Вы это знаете. И вы знаете меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я не бросаю слов на ветер. И я просто говорю вам, что другие решат сделать с вами.

- Да? И кто же спустит курок? - скептически спросил Марлоу.

Каррерас вздохнул и выдал имя однозначно могущественного и безжалостного человека.

Это произвело желаемый эффект. Марлоу поколебался, а затем сказал:

- Он? Вы серьёзно?

- Совершенно.

- Нет. Вы, должно быть, блефуете.

- Чтобы доказать вам, что не блефую, - сказал Каррерас, - я устроил так, что вы получите от него известие.

- Когда?

- В течение двадцати четырёх часов.

Марлоу не оставалось ничего как поверить.

- Но, ради Бога, Игнасио, зачем этому человеку, с его положением в обществе, быть так сильно заинтересованным в таком незначительном деле, как это?

- Если бы вы побольше думали и поменьше болтали, то поняли бы зачем.

- Потому что это не такое уж незначительное дело?

- Видимо так. Мой дорогой Марлоу, скорее всего, это самое важное дело, в которое вы или я были когда-либо вовлечены.

- Но чем эта женщина отличается от других?

- Я не могу вам этого сказать.

- Можете, но не скажете.

- Да.

Каррерас встал, держа трубку в руке, желая окончить разговор и вернуться к своим упражнениям.

- Я никогда не видел её, - сказал Марлоу. - Она может появиться у меня на пороге в любой момент, а я даже не узнаю её. Как она выглядит?

- А вам и не надо знать. Если возникнет необходимость, вам покажут фотографию.