Ключи от королевства (СИ)

Она вышивала цветы на лоскуте тонкой ткани, который должен был стать её шейной косынкой (рукоделие и чтение помогали ей коротать однообразные дни ожидания), когда неожиданно услышала грохот подков. Ирис выглянула из окна на внутренний замковый двор. Маркиз Гундахар, величественно восседая в седле, встречал пышный кортеж у самых крепостных ворот, как и полагалось по рыцарскому обычаю. Рядом с хозяином замка, тоже верхом, находились его сыновья, среди которых самым заметным был, конечно же, красавец Адальрик. Это был день, когда Ирис видела его в последний раз, и – когда впервые увидела бывшую королеву Аремора.

Бросив поводья конюшему, маркиз Гундахар степенно направился к украшенному позолотой и гербами дорожному дормезу – даму следовало препроводить в отведённые ей покои. И вот она пошла рядом с ним, величественным жестом положив свою руку в белой шёлковой перчатке с кружевной каймой на тяжёлую металлическую рукавицу маркиза. Опасаясь наступить в конский навоз и глядя себе под ноги, дама слегка наклонила голову с высокой причёской, похожей на корону, и Ирис не смогла разглядеть её лицо.

Вечером в честь высокой гостьи из Аремора маркиз устроил весёлое пиршество с обжорством и обильным возлиянием. И Ирис даже не догадывалась, что там, среди песен труверов, смеха и шуток, решалась её судьба…

А на следующий день в комнату Ирис явились два лучника, и в их сопровождении девушка наконец покинула свою темницу. Она долго спускалась по узкой винтовой лестнице, пока не очутилась перед дубовой дверью, почерневшей от копоти настенных факелов.

Когда Ирис ввели в гостевые покои бывшей королевы, та даже не взглянула на девушку, не ответила на её поклон, а только попросила её подать зеркало с туалетного столика.

Какое-то время Розмунда, сидевшая на кровати с пологом, пристально смотрелась в него, то взбивая кончиками пальцев начёс над высоким белым лбом, то поправляя рыжие завитки на висках. Затем она, по-прежнему не двигаясь с места, послала Ирис за баночками с белилами и румянами, за пудрой для лица, за кисточками для бровей и ресниц. Наклонив голову то к одному, то к другому плечу, она отложила зеркало и долго, изучающим придирчивым взглядом, рассматривала стоявшую перед ней девушку.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

- У тебя чудесный цвет лица и волосы удивительно хороши, - наконец произнесла Розмунда пренебрежительным тоном, - но в этом, я полагаю, заслуга твоей матери. Как вижу, тебя не научили, что девушкам из благородных семейств следует отращивать волосы подлиннее, тщательно ухаживать за ними и укладывать в затейливые причёски… Фигура… фигура у тебя, скажем откровенно, незавидная: плечи острые, грудь маленькая, бёдра узкие. Северянки все такие?.. А вот глаза, о да, я узнаю эти глаза! Ты знаешь, что они достались тебе от отца?

- Вы были знакомы с моим отцом? – сразу встрепенулась Ирис, с робкой надеждой вглядываясь в бывшую королеву: вдруг знатная гостья прибыла в Тревию, чтобы освободить её из заточения и забрать с собой?

Но Розмунда не ответила на её вопрос: будто и не услышала его.

- Сколько тебе лет? – продолжала она, не сводя с девушки холодных светло-голубых глаз. – Шестнадцать? Ах, нет, пожалуй, уже почти семнадцать!.. Когда мне было столько же, я жила в нашем родовом замке, с моими родителями, хотя за меня давно сватались лучшие рыцари королевства. Но я была равнодушна к любви, я пылала страстью только к одной-единственной вещи на свете – к власти… Ну а ты любишь власть? Стремишься взойти на трон, мечтаешь возложить на свою голову корону и править Аремором?

Хотя Розмунда старалась держать себя в руках, в её голосе прорывалась затаённая злоба против девушки, которая могла стать препятствием на её пути к ареморскому трону.

- Я ненавидела твою мать! – вдруг, потеряв самообладание, воскликнула она. – Она дала королю то, чего он жаждал больше всего на свете и чего я не могла ему дать; и он стал презирать меня из-за неё. Он мог бы выгнать меня из Аремора, если бы мне не принадлежало в королевстве немало замков, а у моего отца не было много приверженцев. К тому же, я ведь истинная королева, я из рода Монсегюр, некогда владевшего половиной Аремора. Аралуен же была здесь чужестранкой! Ты тоже чужая в Ареморе, ты не можешь быть истинной наследницей королевства! Ты – бастард, а я – настоящая королева!

Всё то время, пока Ирис слушала надменную рыжеволосую женщину, губы её дрожали, а пальчики выдёргивали алые шёлковые нити из вышитых на новой косынке маков.