Ключи от моей души

На могиле матери я бывала нечасто, от силы, раз в пару лет, на годовщину. Но место, конечно, помнила хорошо. Быстро нашла его и со вздохом осмотрелась. Особо запущенным участок не выглядел. Хотя отец приезжал сюда еще реже, чем я, зато исправно платил взнос за содержание могилы в порядке. Судя по всему, деньги уходили не зря, свои обязательства работники кладбища выполняли. Теперь уже мне придется оплачивать дальнейший уход. Я решила на обратном пути зайти в администрацию и оформить нужные документы.

А пока стряхнула со старой деревянной скамейки пыль и листья — прямо над могилой росло высоченное дерево. И присела на лавочку, намереваясь провести здесь какое-то время. Вряд ли я скоро снова сюда попаду. Мой взгляд задумчиво бродил по ограждению, мраморной плите с витиеватой надписью. Рядом с ней стояла потухшая лампадка. Мое решение было спонтанным, так что запасной свечи я не захватила. Можно было вернуться ко входу, там наверняка продается что-то похожее. Но я не видела смысла. Кому это нужно? Мертвым точно нет. А живым… Мне важнее память. И она всегда со мной.

Почти сразу в голову полезли тяжелые мысли об отце. К чему была его последняя просьба? Он и на кладбище-то был последний раз, наверное, еще когда мы жили вместе. Ну вот, я здесь. Можно сказать, поклонилась матери. И это все? Вместо умиротворения я ощущала раздражение. Лучше бы отец написал о своих подозрениях. Теперь я точно знала: на последнюю встречу он шел, понимал, кого там застанет. Но почему тогда дал себя убить? Все-таки не верил до конца? В этом я была с ним согласна. Мне тоже трудно принять правду.

Сложно было сидеть на одном месте. Последние новости требовали действий, толкая меня вперед. Но я заставила себя успокоиться и побыть здесь еще немного. Мысленно беседовать с матерью мне было не о чем. Даже в моем относительно счастливом детстве мы с ней мало общались — она вся была в повседневных заботах. А сейчас я тем более не испытывала в этом потребности. От нечего делать снова принялась разглядывать памятник и ограду. Прикидывала, стоит ли заказать ремонт. Все же могиле уже много лет. А еще я точно знала, что не стану перевозить сюда отца. Он останется там, где похоронен сейчас. Уже скоро на той могиле появится имя. А через год установлю памятник.

Я даже не сразу поняла, что мой взгляд, бездумно бродивший по участку, за что-то зацепился. Сигнал дошел до мозга, уже когда я отвела глаза. Но как только осознала, быстро вернула их обратно. Первым порывом было вскочить и подойти ближе, исследуя показавшееся подозрительным место. Усилием воли я удержала себя. Существовала вероятность, что за мной наблюдают. Человек, которого подозревала в убийстве Максима и отца, имел такие возможности. Если то, что я заметила — настоящая причина последней просьбы отца, нужно быть втройне осторожной. Потому что была лишь одна вещь, которую он мог с такими предосторожностями попытаться мне передать.

План я придумала быстро. Для его исполнения все-таки пришлось сходить к воротам кладбища. Там был импровизированный рынок, на котором продавали то, что мне нужно — искусственные цветы. Купив целую охапку, неспешно вернулась к могиле. По дороге незаметно осмотрелась. Люди вокруг присутствовали. Не так уж много, но для слежки достаточно и одного. Зайдя внутрь своей оградки, я занялась обычным для такого места делом. Убирала старые, выцветшие цветы и другой мусор, освобождая место для новых. И заодно приблизилась к яркому пятну в песке, которое привлекло мое внимание. Смотрела на него, а в голове проносились воспоминания.

Один из приездов отца домой, я — еще ребенок — встретила слезами. Накануне разругалась с подружкой, которая тогда у меня еще была. Отец разозлился. Ожидал, что его встретят улыбками, вместо этого я рыдала с его точки зрения по дурацкому поводу. Для меня повод был совсем не дурацким. А зачем радостно встречать того, кто уже через месяц снова исчезнет из моей жизни, не понимала. К тому же этой самой жизнью отец не слишком интересовался. Но тогда почему-то сделал исключение и пообщался со мной. Причиной ссоры была банальная детская игра в секретики. Мы с подругой по очереди прятали под цветными стеклами разные сокровища и искали их.

Отец терпеливо выслушал мои обиды и попытался успокоить. В своей манере. Объяснил, что мы занимаемся ерундой. Если бы он что-нибудь прятал, то делал бы совсем по-другому. Я хорошо помнила тот разговор. Может, потому что такое случалось редко. Он, и правда, уехал всего через пару недель. И отсутствовал почти полгода, пропустив мой очередной день рождения и следующий за ним новый год. А сейчас я смотрела на цветное стекло, зарытое в песке. И прикидывала, откуда оно могло тут взяться? Повернула голову и взглянула на лампадку. Она была того же цвета. А с этого ракурса хорошо было видно, что ее обратная сторона, развернутая к памятнику, разбита.