Ключи от моей души

Да, губернатора старательно отмазывали. На всех уровнях власти, используя привычные способы воздействия на мнение масс. Но через полгода все же тихо сняли по утрате доверия, обозначив поводом какие-то мелкие финансовые нарушения. И отправили на пенсию. А вот зарубежом дело получило гораздо большую огласку. В результате, недвижимость и заграничные активы губернатора, естественно записанные на подставных людей, были арестованы. А ему самому и его семье закрыли въезд, объявив нежелательной персоной. Для чиновников, разбогатевших непосильным трудом, это был немалый удар.

Закончив с долгами, мы с Владом оставили прошлое там, где ему и место, и переключились на настоящее. Жили мы в одной квартире, на работу ездили вместе. В город вернулись Дениска и его мама. И мальчик регулярно бывал у нас, а на выходные и вовсе оставался ночевать. Я потихоньку училась обращаться с маленькими детьми. Они уже не казались мне существами с другой планеты, к которым не знаешь как подступиться. И пусть мы с Владом в ближайшие год-два не планировали детей. Уже одна только мысль о них не пугала. В моем случае это было неплохим прогрессом.

Не один раз мы втроем ездили в тот самый парк, где однажды отлично провели время. И у Дениски, и у меня он был любимым. А Влад лишь посмеивался, глядя, как мы радуемся предстоящему развлечению. Впрочем, сам тоже с удовольствием катался на аттракционах и поглощал вредный фастфуд, обильно продаваемый на территории. Правда, количество людей вокруг и веселый хаос его напрягали. В такой толпе трудно сохранять контроль над ситуацией. Я видела, какие взгляды Влад бросает по сторонам и как внимательно наблюдает за сыном, с восторгом осваивающим новую карусель. Обняла его, тесно прижавшись к горячему, сильному телу. Поцеловала твердые губы, которые дарили мне так много наслаждения, и уточнила:

— Ну чего ты переживаешь? Я же оставила твою программу-шпион в моем телефоне. Уверена, у Дениски, в его детских часах, тоже что-то такое стоит. А где еще? Давай, колись, — потребовала с улыбкой. Влад маетно посмотрел на меня, тяжело вздохнул и произнес:

— Маячки в твоем рюкзаке, с которым ты не расстаешься. Еще на твоей машине. И у Дениса в обуви. — Потом так же мягко чмокнул меня в губы и поинтересовался смущенно: — Я параноик, да? С вами станешь!

— Ну, есть немного, — ласково усмехнулась я. — Но зато мой любимый параноик! — А затем, глядя прямо в родные глаза, сказала то, что давно собиралась. Почему-то это место — в парке, полном веселящегося народа — показалось вполне подходящим: — Я люблю тебя. Ты сам научил меня любить и доверять. — И увидела, как жарко вспыхнули в ответ его глаза.

Конец