Ключи от понедельника

Послы папы прибыли в Сарай-бату уже под вечер. Ставка хана встретила путников необычно яркой радугой, явлением очень редким в это время года. «Хороший знак. – подумал Карпини. – Бог нас не оставит». Гостей поразило огромное количество юрт, шатров, перемешанных с глиняными домами. Жилища кочевников тянулись почти до самого горизонта. В воздухе пахло дымом и жареным бараньим салом. Левая сторона Ак-тюбе, где располагался город, была почти безжизненна. Степь только начинала окрашиваться в привычные тона. Этот унылый бурый пейзаж иногда оживлялся поднятой ветром пылью, которая, закручиваясь в спираль, неслась по необъятным просторам ханства, легкомысленно и беззаботно обдувая белевшие повсюду кости. Правый берег, напротив, был покрыт густой растительностью, и высокий кустарник подбирался к самой реке, склоняя ветви в воду.

Шатёр Батыя сразу бросался в глаза. Во-первых, он стоял на единственной здесь возвышенности, возле самой реки, окружённый двойным кольцом нукеров. С одной стороны, отвесная стена обрыва уходила прямо в воду. С другой, у подножья, расположился тесный ряд повозок и юрт из лучшей сотни личной охраны хана – «непобедимых». Шатёр золотистого цвета был огромен и сиял, особенно сейчас, на закате. К входу вела дорожка. Вдоль неё горело восемь костров в жертвенниках, сложенных из камней и глины. По краям в два ряда стояли тургауды хана.

– Этот шатёр ранее принадлежал королю Венгрии, Беле IV, – увидев удивление спутников, произнёс Эсмонд. – Вас ждёт ещё много неожиданного. Приближаться к нему нельзя. Без приглашения туда могут войти только приближённые хана и члены его семьи. На этот счёт очень строгие правила.

От юрт охраны отделился всадник и направился в сторону послов. Его конь не был похож на монгольских – коренастых, приземистых, с длинными хвостами и гривами. Этот красавец был скорее арабских кровей. Отличаясь особой статью, он буквально танцевал под наездником, настолько движения его были грациозны. Поравнявшись со путниками, монгол что-то заговорил на своём языке. Фредерик выслушал его и перевёл:

– Его зовут Елдегай. Он «баурши» – это что-то вроде управляющего при дворе хана. Сиятельный знает, что мы приехали. Нам следует идти за ним.

Делегация двинулась мимо ханского шатра вглубь селения. Возле одной из юрт Елдегай остановился и спешился. Рукоятью хлыста он приподнял полог и сделал знак следовать за ним. Монахи вошли внутрь. В нос ударил резкий запах влажной овечьей шерсти. Посреди жилища в очаге горел огонь, слабо освещая внутреннее убранство. Пол был выстлан коврами и циновками. У стены на сундуке стояли деревянные миски, наполненные пшеном, и чашки с водой. Елдегай заговорил.

– Ослепительный Бату-хан приветствует на своей земле послов Великого правителя всех христиан, – начал переводить речь монгола брат Фредерик. – Сейчас нам следует отдыхать, чтобы завтра предстать перед ликом мудрейшего.

«Дворецкий» развернулся и вышел. Послы остались одни.

– Что ж, неплохое начало, – сказал брат Бенедикт, усаживаясь на корточки у огня. – Во всяком случае отрубленных голов на кольях я не видел.

– Завтра встречаемся с ханом, – задумчиво произнёс Эсмонд, глядя с порога на удаляющуюся фигуру Елдегая. – Запомните: при входе в шатёр ни в коем случае не наступайте на порог. У монголов это считается попранием чести хозяина и карается смертью. Перед входом горят восемь светильников, вы их уже видели, будем проходить мимо них. По поверьям они очищают разум от скверных мыслей. Перед дверью нужно трижды преклонить левое колено. С ханом разговаривать на коленях, пока он сам не предложит встать. Остальное в руках Господа.

– Ох, правда твоя, брат Фредерик, – сказал Карпини. – Ещё одна просьба к тебе. Нужно перевести послание Его Святейшества папы на язык варваров.

Монах порылся в сумке, достал свиток и протянул его Фредерику. Тот бережно развернул письмо, пробежал глазами содержание и сказал:

– Этого не потребуется.

* * *

В назначенный час к юрте подъехал Елдегай. Его сопровождали десять пеших нукеров. Монахи уже были готовы следовать в ставку хана.

– Кто это? – увидев столько людей, с тревогой спросил Карпини.

– Провожатые в ад, – невозмутимо ответил Фредерик.

Приблизившись к шатру, послы увидели, что путь внутрь преграждает рослый воин, одетый в длинный овечий чапан и войлочные сапоги. Его голову украшал шлем с меховым подбоем, а на поясе висела изогнутая сабля, отделанная драгоценными камнями. «Это Арапша, сотник личной охраны Бату-хана», – шепнул брат Фредерик. Арапша какое-то время придирчиво рассматривал гостей, потом что-то сказал, обращаясь к Елдегаю. «Он спрашивает, есть ли у нас оружие? – перевёл толмач. – А Елдегай ответил, что мы не воины, а люди Бога – шаманы». Сотник сделал шаг в сторону и пропустил послов в шатёр.