Клоп

Главным событием, которое, возможно, собирало вокруг себя все преобразования, являлось пробуждение Коэла Клопа. Разные специалисты, наблюдавшие за ним, сначала заметили улучшение ритма сердца, внешний вид хозяина отеля становился все здоровее, ему перестали быть нужны аппараты, поддерживающие жизнь. В этот период служащие разносили вести, что хотя он лежит в постели с закрытыми глазами, словно улыбается, как в легком приятном сне. В Адме в «капле» некоторое время плавало имя Пиуса, но потом постепенно оно заменилось именем прежнего хозяина отеля, тогда стало понятно, что Коэл Клоп несомненно идет на поправку (между прочим, в книге имя мальчика полностью не исчезло, от него остался весьма заметный след). Наконец дед Пиуса очнулся, видевшая его сиделка рассказывала, что с первых же мгновений он выглядел бодрым, как после самого здорового сна. Теперь он принялся быстро крепчать, правда доктора уверяли, как бы хорошо он не выглядел, силами не наполнен, по крайней мере, вставать с постели не должен.

Так он встретил Пиуса, в постели, но зато в полном сознании. Мальчик был даже смущен, что ему как в первый раз приходится знакомиться с дедом, хотя он уже столько жил с ним рядом. Он сразу рассказал ему, как в первый день своего приезда пришел в комнату, а тот сидел в кресле и, похоже, с трудом разбирал происходящее. Так и было, однако Коэл Клоп заверил Пиуса, что чувствует, словно они хорошо знают друг друга. Пиусу казалось так же, но теперь все же следовало о многом рассказать, все обговорить. У мальчика был наготове рассказ и начал он с того, что поведал деду, кем на самом деле был Патвин. Коэл Клоп, еще только проснувшись, услышал, что Патвин пытался захватить силу отеля, но его внук Пиус Клоп остановил злодея; сиделка выговорила это раньше, чем поинтересовалась самочувствием, ничего толком не дав понять, возможно, потому что сама плохо разбиралась, но еще до появления Пиуса проснувшемуся все-таки успели более точно объяснить о нависшей над отелем угрозе. Делом Пиуса было изложить все подробно. И он поведал историю Молка, который не погиб в расщелине, а надолго притаился в тени «Клопа» и тех, кто с ним связан.

Господин Клоп находился в полулежачем положении, под его спину были подставлены подушки. Ноги пока были очень слабы, в остальном он держался вполне оживленно. Сложенные в замок руки лежали на одеяле, накинутом на тело. На морщинистом лице с мягкой розоватой кожей и влажными глазами проступало выражение абсолютного внимания. Иных, каких-нибудь сильных эмоций, особенного удивления или негодования на нем не появлялось на протяжении всего повествования. Даже на раскрытии причин смерти его дочери, он продолжал лишь внимательно слушать и иногда участливо кивать головой. Только по еле заметно изменяющемуся взгляду Пиус догадывался, что об этих событиях его слушатель все-таки не осведомлен. Еще он разглядел сочувственный взгляд уже в свой адрес. Тут мальчик немного рассказал о жизни с опекуном, ответил на несколько, казалось ему, незначительных вопросов от деда. А потом быстро вернулся к Молку и к тому, как, оказавшись в Грамсе, встретился с тем в образе Патвина. Рассказ перешел на прошедший год, когда Молк, осуществляя свой план, подбирался к мальчику. Теперь Пиусу пришлось, хоть он страшно не хотел этого, несколько исказить факты, вернее много навыдумывать. Он решил, что сделает так, когда шел сюда. Коэл Клоп, конечно, узнает всю правду и самым первым, но когда наступит время. А пока он лишь давал понять, что отель по-разному помогал ему с друзьями. Об испытаниях он умолчал, сколько бы не хотелось, но не рассказал ни о тоннелях, ни о Молийских гонках и Раграпе, ни о Вивлухе с его подарком и сражении с гролями. Получалось, в номере Пиуса просто отыскался какой-то магический предмет, который и отнял у колдуна силы. Об Ордене Пяти звучало примерно то, что было сказано инспектору Фарди, что ребята случайно наткнулись на Кария Белеча у здания бывшего кукольного театра, об эмблеме, оказалось, Пиус узнал от самих полицейских. В итоге Пиус наговорил достаточно неразберихи, чтобы суметь объяснить, что в конце концов произошло в котельной. Разумеется, он напускал на себя вид, что знает еще что-то, но сейчас почему-то не может всем поделиться. И его дед будто отвечал пониманием. Иногда на определенных моментах они чуть ли не кивали друг другу, от этого пересказывать было значительно легче. Они словно уводили что-то неясное на оправдание отелем, «отель подсказал нам», «отель направил нас» – и все сглаживалось. Пусть и оставалось неясным, каким образом ребята догадались, что темные коридоры на «Башнях» состоят из игиса, и как обнаружилась связь коридоров с Элбертом, Пиус смог сложить все в один рассказ.