Клоун

Между тем на вечеринке в костюме клоуна появляется Дэвид Шепли, которого все, конечно, принимают за Элтона Чейза. Это было продемонстрировано Чейзу, чтобы он уверился в том, что ему, якобы, обеспечено алиби. На самом деле второй клоун появился на вечеринке лишь на мгновение, чтобы убедиться, что Чейз уехал, а потом снова скрылся в своем кабинете. Ведь убит должен был быть Чейз, а не Янос. Но Чейз понял это слишком поздно…

— Это же бред! — выкрикнула она. — Настоящий бред!

— Итак, вы с Чейзом направились сюда, чтобы ждать возвращения вашего супруга, — продолжал я как ни в чем не бывало. — И вот, когда Чейз, ничего не подозревая, удобно устроился в кресле в библиотеке, вы перерезали ему горло, а затем спрятались и стали ждать возвращения мужа, чтобы посмотреть, какова же будет его реакция на это ужасное зрелище. Когда вы увидели, что он в панике уехал, вы вызвали полицию, а уж после этого всеми силами старались меня убедить, что ваш муж совершил двойное убийство. — Я вздохнул. — Все было задумано чрезвычайно ловко. Убив Чейза, вы избавились от сообщника и заодно заполучили изобретение Эндерсона. А если, вдобавок ко всему, вашего мужа признают виновным в этих двух убийствах, то и все его состояние перейдет к вам. А спустя какое-то время, Шепли, как вы и договорились, разведется с Мартой, и вы поженитесь.

— Все это — настоящий бред сумасшедшего, — хрипло сказала она. — Плод вашего больного воображения.

— Может быть, вам будет интересно узнать, как я это все докажу? — спокойно спросил я.

— Вряд ли я смогу вам в этом воспрепятствовать. — Она судорожно рассмеялась. — Ну что же, валяйте, рассказывайте!

— Вы действительно именно такая женщина, какой вас и считал Людвиг Янос, — медленно сказал я. — Лживая, двуличная и даже жестокая. Я уверен, что вы ездили к Эндерсону вместе с Чейзом, потому что он никогда бы не решился убить человека таким страшным способом. Но вот вам ничего не стоит перерезать человеку горло острым ножом. Я подозреваю, что это вам доставило удовольствие. Вполне возможно, что само убийство и пленяло вас больше всего.

— Если бы вы хоть на мгновение прекратили свои оскорбления, — сказала она, — и дали мне возможность высказаться, мы могли бы перейти к разговору по существу.

— Сейчас я перейду к разговору по существу, — пообещал я. — Вы считаете себя неуязвимой, и уверены, что никто ничего не докажет…

Она слегка улыбнулась, словно хотела сказать, что согласна с моими словами.

— Но вы забыли о Дэвиде Шепли! — При этих словах я развел руками. — Уж его-то сильным никак не назовешь!

— Это вы сейчас почувствуете на собственной шкуре! — раздался сзади знакомый голос, и я почувствовал холодную сталь на затылке.

— Вот это сюрприз! — заметил я. — Прежде чем приехать сюда, я нанес визит вашей супруге и узнал от нее, что вы уехали по делам службы. Правда, она высказала предположение, что за этим скрывается любовница, но потом подумала и пришла к выводу, что у вас для этого недостаточно энергии.

— Значит, вы догадались, что я здесь?

— А где же еще? — спокойно спросил я.

— И даже не попытались найти меня? — В его голосе слышалось недоверие. — Ведь вы очень многим рискуете!

— Послушайте, Дэвид, я уверен, что вы никогда в жизни не отважитесь убить человека. Для этого нужно иметь совершенно другой характер. — Я посмотрел в холодные голубые глаза Нины Янос. — Если хотите, спросите у нее. Она в этом разбирается.

— У нас нет времени вести праздные разговоры, — раздраженно сказала она. — Дэвид, мы должны быстро решить, что с ним будем делать.

— Он не сможет ничего доказать! — воскликнул Шепли. — Все, что он здесь говорил, пустая болтовня! Какая-то сумасшедшая теория и больше ничего! Кто, черт возьми, ему поверит?

— Возможно, прокурор, — заметила она. — А что касается тебя, то тут он прав. Ты — слабый человек. — Она глубоко вздохнула и перевела на меня взгляд. — Я восхищена, Уилер! Как вы только смогли составить такую полную картину?

— Игра воображения, и больше ничего, — сказал я. — Вчера вечером я позвонил вам и сказал, что забегу на минутку. Судя по всему, вы ничего не сказали супругу, и сцена избиения, которую я застал здесь, была специально предназначена для меня. Как вам удалось довести его до белого каления? Можно смело утверждать, что вы сами сунули ему в руку хлыст.

— Я просто напомнила ему про хлыст, — сказала она почти весело. — А потом заявила, что если он настоящий мужчина, то должен хорошенько избить меня за все мои грехи. Какое-то время он не решался этого сделать, но я стала издеваться над ним, и тогда…

— И вы, и Людвиг вначале лгали, как по писаному, — сказал я, — но постепенно я стал понимать, что в его словах больше правды, чем лжи.

— Может, принести блокнот? — внезапно спросил Шепли.

— Зачем? — прошипела Нина.

— Если уж мы слушаем его мемуары, то с таким же успехом можем и записать их, — буркнул он.

— Ты прав, — сказала она. — Но в первую очередь нам надо окончательно решить, что же с ним делать.