Клуб

Через некоторое время голоса стали менее отчетливыми. Слышались крики и хруст ломающихся веток, но секунда за секундой она все больше отрывалась от своих преследователей. Девушка не знала, сколько времени прошло, пока она отчаянно бежала сквозь мрак. Ее легкие горели, грудь болела, глаза щипало. Все вокруг было черным-черно. Она уже не могла определить, где заканчивается ее тело и начинается тьма. Ее вселенная состояла исключительно из страха и отчаяния. 

Прошло полчаса или четыре часа, и девушка наконец упала.

Она сильно ударилась о землю, но мягкий ковер из травы и кустарников смягчил падение. Задыхаясь, девушка перекатилась на спину. Она смотрела вверх сквозь полог леса. Звезды дрожали в ясной калифорнийской ночи, далеко в небесах, и она подумала, не в последний ли раз смотрит на них.

Если это будет ее последний раз, она впитает эти прекрасные, недосягаемые точки света глубоко в свою душу и будет хранить их там. 

Последний свет в мире, безвозвратно ушедшем во тьму.

Она смотрела, как мерцают далекие огни над головой, и думала, где сейчас ее сестра.

Была ли она вообще где-нибудь, или растворилась в вечности.

- Мне так жаль, - прошептала она звездам над головой. - Я должна была защитить тебя.

Слезы навернулись на глаза, когда она смотрела на небо. Она не питала иллюзий по поводу того, что ей удастся выбраться из красных лесов живой. Эти леса тянулись на многие мили во всех направлениях, а дорога была где-то далеко позади, затерянная в ночи. Даже если убийцы не найдут ее, то уж дикая природа точно сделает свое дело. 

Она сама удивилась, когда издала небольшой смешок. 

Неплохой выбор.

Умереть от их грязных рук или умереть от голода и стать пищей для леса...

Как, черт возьми, до этого дошло?

Перед ее мысленным взором предстали не один, а два пустых гроба в родительском доме, и самих маму и папу, стенающих от невообразимой боли, потерянных от горя, которое никогда не сможет угаснуть, от пустоты в их сердцах, которую никогда и ничто не сможет заполнить.

Она словно видела своими глазами, как ее мать падает на колени, раздирая ногтями мокрые от слез щеки, вычерчивая тонкие кровавые царапины на лице, а отец пытается успокоить ее даже будучи поглощенным своим собственным безутешным горем.

Нет!

Она подвела Келли, не смогла спасти ее, была беспомощна, когда Джейсон насиловал и отрезал ей голову, пока она была еще жива и кричала. Она подвела и родителей так, как даже никогда и помыслить не могла.

Они потеряли одну дочь. 

Но не потеряют вторую. 

Пока у меня есть дыхание в легких и бьющееся сердце. 

Я вернусь домой к ним. Я найду способ.

Девушка снова бросила взгляд на далекие звезды, понимая, что на каком-то уровне спокойствие, которое они ненадолго подарили ей, было не более чем злой уловкой.

Она не могла лечь и умереть здесь, в забытом богом лесу.

Но что я могу сделать?

Куда мне идти?

И тут она увидела его...

Не успела девушка оторвать взгляд от падающей звезды и повернуть голову в сторону, как увидела нечто такое, что заставило ее сердце замереть в ступоре.

Сквозь деревья сияли звезды.

Не над ней. Не в холодном космосе.

Прямо здесь, между стволами.

На секунду она подумала, что, возможно, сошла с ума, что было бы не удивительно.

Потом пришло осознание реальности, заставив ее сердце биться быстрее, чем за все время ее безумной беготни по лесу. И сейчас безумное трепыхание сердца вызывало не страх и не усталость, а нечто другое. Стиснув зубы, девушка ухватилась за ближайшее дерево. Опираясь о шершавый ствол, она поднялась на ноги.

И с крошечным осколком надежды, возродившимся в ее разбитой душе, она направилась к звездам, которые вовсе не были звездами.

Не более чем через пятьдесят шагов она преодолела порог густого леса и на дрожащих ногах встала перед источником звезд, изумленно глядя на открывшееся перед ней зрелище.

Сотнею окон, залитых светом, теплом и обещанием спасения, на нее смотрел огромный, великолепный особняк.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ КЛУБ

ДЕВУШКА

Ступить на огромную поляну было все равно что шагнуть в другой мир.

Беглянка замерла на мгновение, вглядываясь в открывшуюся перед ней сюрреалистическую картину. Она считала, что лес будет окружать ее вечно, что это плодородная могила, в которой ее тело будет лежать, потерянное и забытое, гнить под высокими ветвями. 

В глубине души она считала себя обреченной. 

Но теперь, стоя на дрожащих, кровоточащих ногах перед почти неподвижным, безмятежным водным простором и огромным особняком на другом его берегу, она почувствовала вкус спасения.