Клуб анонимных мстителей

Мерный стрекот Аньки заставил меня очнуться от неутешительных мыслей. Пока я метала на стол чашки и конфетки, подруга вдохновенно говорила о чем-то… Да о чем же? Ох, пора мне, видимо, и правда забыть оскорбление как страшный сон, а с ним – и эту окаянную дачу со всем скопищем обиженной родни и горой псевдоценной фамильной макулатуры. Иначе скоро я совсем потеряю навыки коммуникации и начну распугивать людей одним своим грозным видом царевны Софьи с картины Репина.

– …это был главный ресурс, на это ты опиралась в жизни, – вещал между тем мой доморощенный психолог. – Ты придумала себе легенду, сказку о легионе родни, готовой горой постоять за тебя даже с того света. Жила в этой иллюзии долгие годы. И тут эта сказка – вжих-х-х!!! – и рухнула. Один ресурс сменился другим, теперь твоя главная движущая сила – ненависть. Но силенок превратить это в настоящий стимул для развития, увы, нет. Ты топчешься на месте, заходишься в бессилии. Смирись уже тогда, или…

– И ты туда же! Подвешивай мозги своим дурикам на работе, Фрейд, они с готовностью схавают этот протухший продуктец! Вас специально, что ли, учат толкать этот нудеж про ресурсы и прочую фигню? Да пойми ты, психолог – это не тот, кто насобачился орудовать умными словами! Нужно видеть человека насквозь, влезать в его шкуру, смотреть на мир его глазами! Чувствовать его настолько, чтобы прицельно бить словами в десятку, на интуиции, на проникновении. Психолог – тот, кто способен «ходить в чужих ботинках»… – Разогнавшись, я осеклась на полуслове, заметив, что Анька каменной глыбой застыла на месте.

Ого, оказывается, не все эпитеты у меня иссякли, и оскорблять я по-прежнему умею! И ведь сама ударила прицельно, по больному месту, упрекнув в нетонкости и по большому счету в профнепригодности. Потому что глубокая, сотканная из сомнений и полутонов психология и моя старательная, рациональная подруга обитали будто на разных планетах. Глядя на Аньку, утонувшую взглядом в чашке с чаем, чтобы не заплакать, я уже на чем свет стоит поносила свою дурацкую прямолинейность и желала – в который раз за последнее время – провалиться куда-нибудь поглубже, в преисподнюю.

– Ань, ну прости. – Я сорвалась с места и приобняла своего горе-психолога за плечи, покачиваясь с ней из стороны в сторону. – Я очень тебя люблю, ценю твое желание помочь и, кстати, твои советы как специалиста. Дело не в тебе, а в моей безнадежной ситуации. Ни характера, ни нервов. Да, я не могу с этим справиться. Но… не надо меня «лечить». Это бесполезно, сама понимаешь. Должно пройти время…

Я еще долго говорила, умасливая ее и заглаживая вину за очередной срыв. Отходчивая подруга мягко погладила меня по руке, но все равно продолжала всхлипывать. Мы дружили с первого класса, и я точно знала, что после редких ссор нужно вовремя переключить ее внимание на что-то злободневное – и любопытная Анька тут же оттает, забыв все претензии. Как назло, ничего путного в голову не приходило. Ресурсы, дача, обиды, тренинги, смирение… Да вот же!

– «Или»! – провозгласила я, встряхивая Аньку за плечи. Сейчас мы снова пробудим к жизни психолога, покажем, как важны ее советы. Покривить душой ради дружбы – не грех. – «Или»! Ты только что сказала: «Смирись, или…» Что «или»? Что ты имела в виду?

Анька мгновенно преобразилась. Слезы на простодушном лице разом высохли, зеленовато-рыжие глаза распахнулись, а из круглого розового рта вылетело, тут же повиснув в воздухе и обретя чуть ли не материально ощутимую значимость, одно слово:

– Клуб.

* * *

Минут пять мы, склонившись над столом, изучали Анькины малоинформативные каракули на обратной стороне основательно пожеванного чека.

– Извини, записала на первом, что подвернулось под руку, – беспечно бросила подруга в ответ на мое красноречивое раздраженное молчание. – Момент удачный подвернулся, нужно было спешить. Позвонила клиентка с прошлой работы, да ты ее знаешь по моим байкам… Жизель.

Я понимающе кивнула. Прекрасно помнила эту тетку не первой молодости, какую-то обеспеченную бухгалтершу, главным хобби которой были походы по разного рода ловцам и лекарям душ. Тетку отличала изобретательность по части выдумывания проблем, а свое негласное прозвище в наших сплетнях она получила за привычку суетливо метаться по жизни и напрочь утраченный в какой-то момент этих метаний здравый смысл.

После института Анька успела поработать в психологической консультации – там-то и познакомилась с Жизелью, пришедшей снять непосильный груз: переживаний – с души и лишней наличности – с кошелька. Удивительно, но клиентка прикипела к моей подруге, совсем, кажется, не предназначенной для своей профессии, и периодически звонила даже по окончании их психотерапевтических бесед.