Клуб диких ниндзя. Снегурочка с динамитом

Евлампий Харлампиевич осторожно заглянул в коридор и прислушался. Следовало сперва осмотреться — обычные человеческие существа очень нервно реагируют, когда к ним вдруг заходит гусь.

Из распахнутой двери одного загончика доносились скрипучие голоса, проговаривающие человеческие слова с совершенно нечеловеческой интонацией. Гусь подождал, пока человек выйдет, и проскользнул внутрь. На столике у окна стояла клетка, внутри которой на жердочках сидели два пестрых попугая. Гусь приветственно курлыкнул и, вытянув шею, отодвинул засов клетки. Попугаи тут же выпорхнули наружу.

Три птицы — две летящие и одна шагающая — двинулись дальше. Еще через купе им удалось обнаружить кошку. Безмятежно спавшая ангорка открыла глаза, гибко потянулась, выпрыгнула из корзины и вместе с ними направилась к дверям в следующий вагон — на обследование незнакомой территории.

Евлампий Харлампиевич был доволен. Все-таки, когда долго сидишь на одном месте, пусть даже это большой город, неизбежно становишься провинциалом, чей гусиный кругозор ограничен автомобилями да воробьями.

* * *

— …Карлито! Карлито, мальчик мой! Вы тут не видели пуделя? — Маленькая старушка, сама похожая на серенького пуделька, выскочила в открытую дверь вагонного тамбура.

— В-видел. — Толстый мужчина в майке и спортивных штанах держался за ручку широко распахнутой межвагонной двери, словно боялся упасть, и с выражением полного обалдения на лице неотрывно глядел назад, в сторону тамбура. — Мимо меня прошмыгнул. На нем еще два хомяка ехали.

— Это не смешно! — пискнула старушка. — У меня пудель исчез, а вы со своими дурацкими шутками!

— А я вовсе не шучу, — обалдело ответил мужчина. — Хомяки сверху, два попугая по бокам… Какие тут шутки?!

* * *

— …Ой, глядите, глядите! — В отличие от полупустых купейных вагонов плацкартный был набит под завязку. И сейчас со всех полок свешивались головы: пассажиры в полном изумлении уставились на шествующую через проход процессию.

Сперва пронеслись два попугая. Следом с королевской важностью выступал громадный белый гусь. За ним бойко постукивал коготками пуделек, на спине которого гордо восседали хомяки. Рядом с грацией пантеры, только маленькой, шествовала кошка. Хвост ее был высоко задран.

Животные оглядывали лежавших на полках людей, словно те были выставлены в специальном человеческом зоопарке, куда их компания явилась на воскресную прогулку. Но на середине вагона экспозиция поменялась. Вместо и вместе с людьми на полках и на полу лежали собаки. Очень разные собаки. Крохотные, как… — Евлампий Харлампиевич поглядел на метавшихся под потолком попугаев — даже не как гусиное, а как попугайское крылышко, и громадные, как девятнадцать гусей или тридцать восемь тех же попугаев… Лохматые, как плед, на котором белый гусь любил подремать дома, и даже одна до неприличия голая собачонка, мелко дрожавшая и смущенно перебиравшая лапками.

— Тяф, — тихонько сказал пуделек, останавливаясь и в растерянности приподнимая переднюю лапку. Хомяки, сидевшие на его спине, встали любопытными столбиками, кошка замерла…

Возлежавшая на вагонной полке пушистая северная лайка лениво приоткрыла один глаз… и уставилась в невесть откуда взявшуюся перед ней наглую кошачью морду. Лайка заворчала — скорее недоуменно, чем злобно. На соседней полке поджарый доберман поднял голову со скрещенных лап и воззрился на мелкое недоразумение вроде бы собачьей породы, но почему-то позволяющее каким-то грызунам гнездиться на его спине… В глазах добермана медленно разгорался зловещий красный огонек. И тут над головами собак захлопали крылья, а кошка дернула усами и чихнула прямо лайке в нос. Оскорбленная лайка запрокинула голову и разразилась частым истерическим лаем.

Евлампий Харлампиевич попятился, широко разводя крылья… Кошка выгнула спину и, топорща шерсть, угрожающе зашипела.

— Гав! — грянуло в ответ гулко, как из бочки, и из прохода между полками неспешно выступил черный ротвейлер.

Резким рывком выдергивая поводок у хозяина, вскочил доберман, лихим прыжком спорхнула с полки лайка, а из соседнего отделения выглянула квадратная морда эрдельтерьера…

— Громобой, стой! — кричали люди. — Лорд, к ноге! Кики, сидеть! — И даже: — Густав Адольф Кристиан III, сейчас же вернись обратно!

Но было уже поздно.

Глава VII За гусем туда и обратно

— Как ты могла! — заорал Вадька, нависая над сестрой. Сбавил тон, настороженно поглядывая на стенку соседнего купе, яростно зашипел: — Зачем здесь гусь?

— Евлампий Харлампиевич не может сидеть все время на одном месте! — зашипела в ответ Катька. — Вон, родители Мурки и Кисоньки каждый год их путешествовать возят!

— Она действительно ненормальная! — наплевав на возможных слушателей, в полный голос взвыл Вадька. — Близняшек родители путешествовать возят, так она решила и своего гуся в люди вывезти! Матушка Гусыня!

— Ну, теперь-то проблемы с гусем решатся раз и навсегда, — пробормотал Сева, и в тоне его было не злорадство, а настоящее, искреннее беспокойство. — Харли пропал, а нас тренер высадит на следующей станции.