Клуб диких ниндзя. Снегурочка с динамитом

Мурка разозлилась на себя буквально до потемнения в глазах. Кто-то тут вроде бы восточные единоборства изучает, медитирует и вообще учится не обращать внимания на незначительные внешние обстоятельства? А три этажа внизу — безусловно, обстоятельство внешнее; если она может сделать эти полшага на земле, значит, может и здесь! И вообще, что теперь — жить на этом карнизе? «Можно вернуться обратно!» — робко вякнул внутренний голос.

— Нет! — в ужасе выдохнула Мурка и, уже не задумываясь, что она такое делает, дотянулась до лестницы, одним махом перевернулась и вцепилась в ржавые перекладины. Давно не испытывавшая таких нагрузок лестница возмущенно заскрипела и завибрировала, из-под потных Муркиных ладоней посыпалась ржавчина. Ее охватило ощущение беспредельной пустоты под ней, и эта пустота жадно облизнулась, предвкушая лакомый кусочек, падающий прямо ей в пасть, — Мурке показалось, что шершавый кончик этого языка прошелся по ее пяткам. И в слепом ужасе она рванула вверх… Пальцы отчаянно заскребли по краю крыши, нога с силой оттолкнулась от опоры, мышцы взвыли, выталкивая тело наверх… Девчонка рухнула на плоскую теплую крышу и поползла подальше от края.

Кажется, она на мгновение потеряла сознание. Все тело ныло, словно ей пришлось поднять какую-то неимоверную тяжесть. Мурка подняла голову. Невдалеке, за краем крыши, виднелся далекий-далекий двор.

— Я точно сбрендила, — с глубокой убежденностью в голосе проговорила девчонка.

Однако разлеживаться нечего! Мурка подобрала под себя руки-ноги, пошатываясь, встала и пошла к другому краю крыши, туда, где к стене здания примыкал спортивный зал. Мурка поглядела вниз и поморщилась. Знала она такую конструкцию — крыша в форме трапеции, а в боковых гранях прорезаны узкие окна. От этого залы просвечивались насквозь, аж сияли светом, зато зимой в них было холоднее, чем на улице, и в перерывах между боями приходилось натягивать шубу поверх кимоно. Тренеры такие залы обожали: бойцы по татами носились вихрем и молотили друг друга как сумасшедшие. Только почему же никто не подумал, что из-за этих окон площадка для приземления очень маленькая — ну вот если понадобится человеку прыгнуть с соседней крыши, так и промахнуться недолго… Бурча совершенно по-старушечьи, Мурка уселась, свесив ноги. Ладно, с первого этажа она уже прыгала — и ничего, а с третьего на второй, выходит, то же самое. Решительно выдохнув, она оттолкнулась руками и сиганула вниз.

Пятки больно стукнулись в крышу. От толчка девочку опрокинуло набок, она задергалась, пытаясь поймать равновесие и удержаться на верхушке трапециевидной крыши, — и тут же неумолимо заскользила по скату вниз, отчаянно пытаясь уцепиться ногтями за гладкое железо.

Дикая боль волной окатила тело. Мурка издала короткий вопль, в полной уверенности, что — все, конец, именно это чувствуешь, навернувшись со второго этажа о землю… Ну и быстро же она долетела… Боль чуть схлынула, перед глазами начало проясняться. Мурка приподняла голову и тут же со стоном опустила, боясь шелохнуться. Она лежала, распластавшись на толстом стекле окна. Само окно было приоткрыто — рама выдвинулась вверх, и именно она остановила Муркино скольжение. Внизу, сквозь окно, был отчетливо виден спортивный зал, волнующаяся толпа и даже краешек татами. Тяжело переводя дыхание, Мурка бездумно глядела сквозь стекло. Вон фигурки какие-то знакомые… Она пригляделась повнимательнее. Точно, тренер! А вон Ромка, и Кисонька, и ребята… мечутся вдоль татами, оглядываются. И отчетливо, словно она сама находилась внутри, Мурка услышала сквозь стекло…

— …Германия, красный угол — Косинская Алла, «Боевая Школа», синий… — И голос секретаря: — Карташов, где твоя девочка? Почему вокруг вас сегодня сплошные проблемы! Через минуту не явится — дисквалификация, ясно?

Лежа на стекле, Мурка взвыла — так ведь она уже почти там, почти добралась! И, уже не обращая внимания ни на высоту, ни на боль в разбитом теле, Мурка перевесилась через край рамы и, извиваясь, как гусеница, принялась протискиваться внутрь.

— Тридцать секунд! — окончательно придя в ярость, орал секретарь. — Даже если она сейчас в дверях зала покажется, все равно не допущу! Надоело мне ваше разгильдяйство!

«А если не в дверях, а под потолком?» — мелькнуло в голове у Мурки, уже ввинтившейся внутрь и теперь повисшей на раме, цепляясь за нее руками и ногами. Вывернув голову, она поглядела вниз. И отчего эти залы такие высокие! До пола было метров пять. В принципе, и с пяти метров она как-то прыгала. Не понравилось.

— Двадцать секунд! — заорал секретарь.

Мурка решилась. Ухватившись за край оконной рамы обеими руками, она повисла — и качнулась, как на брусьях. Металлопластик заскрипел под ее тяжестью. Пальцы заскользили… Сцепив зубы, Мурка качнулась еще раз, придавая себе ускорение… и швырнула тело в полет.

— Все, время вышло! — выпалил рефери. — Ввиду неявки бойца синего угла…