Клуб диких ниндзя. Снегурочка с динамитом

— Врачи, между прочим, даже если в частной клинике работают, а у них на глазах человек помирает, на помощь кидаются, а денег не спрашивают! — сочувственно вступилась за Вадьку Мурка.

— Это если помирает! — прошипел Сева. — Где ты видел, чтоб эти самые врачи за каждым простуженным гонялись? Сегодня никого убить не пытались! Если тебе так хочется помочь, пожалуйста — раздавай визитные карточки «Белого гуся»! Пусть приходят в офис, заключают договор, и мы им поможем!

— И засветиться? Чтобы все узнали, что мы связаны с «Белым гусем»? — Вадька наконец нашел к чему придраться — чтоб не чувствовать себя таким виноватым.

— А так, значит, мы сохранили полное это…

— Инкогнито, — подсказала Кисонька.

— Оно самое! — кивнул Сева. — Думаешь, никто так и не обратит внимания на компанию ребят, за один день умудрившихся влезть сразу в три криминальных дела?

— У нас отмазка есть, — мрачно буркнул Вадька, которому нарисованная Севой картина категорически не понравилась. — Мы гуся искали!

— Вот именно — гуся искали! — выкрикнул Сева.

— Вот именно, — повторила Кисонька.

Одни и те же слова у них звучали очень по-разному. У Севы — с искренним раздражением, в Кисонькином же тоне проскользнуло что-то похожее на угрозу.

— У нас родители, конечно, тоже на корпоративе, — отрешенно сказала Мурка, поглядывая на часы, — но к их возвращению нам лучше быть дома.

— Это ты к чему?

— Это я к тому, что пора бы гусю уже найтись, — пробормотала девчонка. — А то Катьку очень жалко.

— Не от нас зависит, — поглядывая на экран своего смартфона, тихо буркнул в ответ Вадька. Вся восседающая на каменной скамейке четверка как по команде уставилась на четко прорисовывающийся в зимних сумерках силуэт замершей на берегу пруда Катьки.

Их компаньонка не отрываясь глядела на владельца поместья. Облаченный в высоченные, до бедер, рыбацкие сапоги, Галкин отец брел, тяжело раздвигая перед собой воду пруда. Крупный гусь, спокойно покачивающийся на водной глади, недовольно гоготнул, но позволил взять себя на руки и поднять над головой.

— Может, этот? — крикнул хозяин поместья.

Катька тоскливо поглядела на серую птицу и безнадежно покачала головой.

— Ладно, сейчас еще… — Хозяин бережно водрузил птицу обратно на воду и двинулся дальше.

Катька повернулась и пошла вверх по небольшому склону — от берега пруда к скамейке, где сидели остальные.

— Все, это конец, — тоном холодного, безнадежного отчаяния произнесла она, плюхнулась на край скамьи и уставилась в пустоту совершенно мертвым взглядом. — Мы его не найдем! Никогда…

Компаньоны молча переглянулись между собой…

— Кать, ты чего — сдаешься? Как-то на тебя не похоже, — неловко пробормотал Сева.

Катька лишь равнодушно пожала плечами — ей было все равно. Она, конечно, все знала насчет «никогда не сдаваться» и «сражаться до конца», но сейчас это не имело для нее никакого значения. Она ясно понимала — надежды больше нет.

— Кухню мы проверили, с персоналом поговорили — никто гуся домой не уносил, — мучительно морщась, сказала Катька. — Харли здесь нет.

— Ну вон же хозяин еще ищет! — вскричал Вадька.

— Это последний гусь на пруду, — тем же безжизненным тоном ответила Катька. — И я даже отсюда вижу — он серый.

В этот момент хозяин поместья добрался до последнего гуся и, кажется, уже сам понимая, что серый дикий гусь — это стопроцентно не белый домашний, просто повернул обратно к берегу.

— Все равно не надо отчаиваться! — с несколько фальшивой бодростью объявила Кисонька. — Эти контрабандисты с «Дикой фермы» назвали три места, где они могли оставить нашего гуся: ресторан, поместье и…

— И беркуты? — с горечью переспросила Катька. — Ты думаешь, я об этих беркутах не думала? Я о них все время думаю! Где в городе могут быть беркуты? В ресторанах их точно не едят. В зоопарке? В цирке?

— Как много думает! — с привычной издевкой протянул Сева. — Вот если бы еще мозгами…

Катька почувствовала, как у нее по лицу неудержимо бегут слезы, а спрятать их нет просто никакой возможности! Как он… как он может! У нее горе, а он… Издевается!

— Я кого предупреждала насчет языка? — рявкнула Кисонька, вскакивая и кидаясь к Катьке. — Катюша, Катюша! — хватая девчонку за плечи, затарахтела рыжая. — Он совсем не хотел тебя обидеть! То есть он хотел, конечно… — Она метнула на Севу грозный взгляд. — Но не сильно, а как обычно! Ты что, Севку не знаешь? Он же к тебе вечно цепляется!

— И я даже догадываюсь, почему, — ехидно промурлыкала Мурка.

— Почему? — Катька с Севой уставились на Мурку одинаково тупыми глазами. Катька даже от горя своего отвлеклась в надежде узнать — и чего это Севка к ней цепляется?

Мурка неожиданно заговорщицки переглянулась с Вадькой и, нежно улыбаясь, протянула:

— Потому что вы оба еще одинаково маленькие и по-другому пока не умеете, — покровительственно сказала она.

— Ни фига подобного! — немедленно возмутился Сева. — Я старше Катьки! Мы с тобой одного возраста!