Клуб дневных мечтателеи

Дана остановилась и смотрела (нежно и брезгливо? Тревожно и насмешливо? Неопределённо смотрела – как он того и заслуживал) на огромного в сравнении с ней, столь же дубоватого (теперь уже очевидно), напрочь лишённого даже подобия манер бритоголового расхлебая, в уме своём даже сейчас явно играющего в Mortal Combat – безмятежно, с полной отдачей. Витя, точно, готовил в уме яростную схватку – «спарринг» в названии Даниной поэмы настроил его мысли на битву. Всё в его реальности превращалось в игры – беседа с начальником, неприятная сцена с родителями, общение с друзьями в баре, всё обрастало фоном игрового поля, фразы становились облачками реплик, всё преображалось в разноцветный, мелькающий сет с преобладанием оттенков крови и пламени. От душераздирающего приступа скуки (он не мог слушать стихи даже из вежливости) Витя давно нарисовал в своём воображении Паттерналити – угрюмого серо-стального монстра с густым пупырчатым узором устрашающих огненных глаз на прямоугольном, как экран компьютера, мертвенном лице – и сейчас ждал, кого поэтесса («поэтка? Вот тупое-то слово») выведет к нему на ринг.

– Если это всё сложно невозможно для твоего инфантильного сознания-недопонимания, то я могу простыми словами своими всё объяснить без проблем тебе, Вить. – Дана не могла читать дальше: она видела, что собеседник не с ней. – Смысл, Витёк таков: нас со всех сторон обложили, по полной обслужили, сосут наше драгоценное 24 часа бесценное, без вопросов всеми возможными и невозможными спосо…

– Да хорош, ты чего. Я всё выкуп а ю. Всё пойму я. Не дебил. Продолжай, эта тема мне заходит.

Витя нервно захлопнул ноут (отобрали игрушку) и оборотился к ней с таким пронзительным и деланно-внимательным видом, что Дана на секунду потерялась от прямого, сурового по-волчьи взгляда, чего сама от себя не ожидала:

– Ок. Просто… ты слушаешь меня вообще! «Мортик» подождёт минуту, да даже меньше минуты осталось! Прошу немного же: оторвись от компа.

– Оторвись от компа, – засмотревшись в глаза, полыхавшие синим пламенем, деревянно продублировал Витя и демонстративно повернулся спиной к ноуту – неловкий, едва умещавшийся в прокрустовом ложе эконом-трита. Его мысли и дальше съедала игра, но портить отношения с новой напарницей – офис-менеджером и любимицей всего холдинга на полтысячи человек – не хотелось. Да и фразы её дерзкие в начале их диалога что-то в нём всколыхнули, самую малость.

– Да. Конечно, слушаю, Дана, слушаю-съ. Дальше.

Просить дважды её, как водится, было не надо:

– То не гром прилетел с небес —

Тыщевольтный разряд словес

Паутинно завис над нами

Невесомым цунами:

Россияне опять в плену.

Не впервой начинать воину.

Даже бабы русских храбреи.

Говорю как архиереи.

Колоссальный бла-бла-болван,

Что приклеенный, за тобой

Ходит, дёргает за рукав:

Посмотри на пример всех стран:

Нас лишили гражданских прав;

Ну-ка выйдем, да все гурьбой —

Обязательно выйдет толк:

Распахнутся врата Кремля,

Расцветёт, воспоёт земля,

Всех запишут в небесный…

– Фаталити. Бл…

– Не играй, Витя, прошу, пожалуйста, козёл вонючий, дослушай! Твою ж… Don't talk!

– Ну-ну-ну! Всё-всё-всё.

– Джугашвили. Мишустин. Греф.

Полыхай, благородныи гнев.

Миром всем навались, на раз.

Кто не с нами, тот против.

Класс!

Зацепил, ухватил за живое.

В резонансе с фанатским воем,

Чёрным горем, духовнои жаждой

Разнесу «Ты в долгу», «Обязан»,

Дам проср.ться слезами глазу.

Соберу по слезе из каждого

(И у каждого, и у каждой).

И поверх новостеи лежалых,

Пересудов, соплей и жалоб

Под кимвалы эфирных сфер

Распахну кошелёк-портал:

Альфа-банк, Patreon, Пэй Пал,

Яндекс.Money, Tinkoff и Сбер.

Теплохладность – ужасныи грех.

Хоть по сотне, да взять у всех.

Отдаваи и последнии грош.

Все равно пропьешь,

Потеряешь, сведёшь на баб.

На колени, раб:

У, вовеки ты будешь мой:

День окончен – ползи домой,

Открывай Телеграм, Инсту,

Одноклассников, Рен, Звезду,

Матч-ТВ, TikTok, с головой уходи в поток.

Не забудь, кто ты есть, щенок.

Мы – всемирные. С нами? ОК?

Начинается спарринг мемов —

Смертный бой без щитков и шлемов:

Встаёт супротив супербосса

Экономика Невнимания

И лишённым эмоции голосом

Отвечает на завывания—слэш—заклинания:

Мы сперва тебе ох как верили,

А теперь на весах измерили.

Оттого ты яришься и воздух месишь,

Что и грамма на них не весишь.

Заставляешь себя жалеть.

Всей душой за тебя болеть.

«Или – или». «Они – и мы».

«Царство света – и область тьмы»:

Нам не надо таких дилемм.

Нам не надо твоих проблем.

Не свисти, не жужжи и не лай нам.

Мы живём по своим гайдлайнам.

Витя вывел на ринг «Мортика» Экономику невнимания и поставил её напротив Паттерналити. «Эко» была похожа на Дану, только грудь выросла на пяток размеров, волосы тоже увеличили объём, окрасились в пламенеющий «скарлет». Сильно убавилось одежды. Довольный Витя начал выбирать ей оружие – и оттого полностью прослушал концовку.

– С каждым днем человек умнеет —

Паттерналити сатанеет:

Распаляется, бьет в набат,

Обещает чуму и град,

Травит солью живую рану,

Тянет за волосы к экрану:

Одним воспрещает проснуться,

Других заставляет вернуться,

Ходит по пятам,

Рыщет по кустам,

Проникает в жилые здания,

Наплевав на закон и приличия.