Клуб джентльменов

– Это значит, что я для него умерла. Сестра тогда обручилась с наследником высокого рода, мать не хотела, чтобы пошли сплетни, и отправила меня сюда, к своей подруге. Ты родился в больнице этой обители. Было больно и страшно. Риана не было рядом, а ведь отец должен был видеть, как на свет появляется его сын! Потом мне сказали, что ты умер. Не дали даже взглянуть. Только письмо с черной лентой сунули. Дома меня никто не ждал, сестра готовилась к свадьбе… Со временем я привыкла, смирилась и решила, что так будет лучше. Риан наверняка давно забыл меня.

– Сомневаюсь, – честно ответил Ал. – Глава рода Аэд до сих пор не женат.

– Он стал главой рода? – изумилась монахиня.

– Да, и уже давно. Вот… – Аллиаль вынул из кармана листок, на котором записал сведения из альманаха. Не все обозначения он понимал, просто переписывал их, как видел.

А вот Агна, похоже, все понимала!

– Светлые! Да они же клялись мне, что он в безопасности! Да! – Она вдруг обхватила себя за плечи и завыла, как раненое животное.

Испуганный Ал вскочил, нарушая все правила, обнял женщину, усадил рядом с собой, неловко погладил по колючей шерсти подрясника. Успокоилась она не скоро. А когда наконец затихла и утерла щеки выуженным из рукава платком, попросила:

– Расскажи о себе…

Аллиаль коротко, без эмоций, рассказал, что рос в приюте, попал в королевскую стипендиальную программу и стал актером.

– Магия моего рода была связана с музыкой, – чуть улыбнулась Агна. – Я здесь веду занятия в приютской школе для девочек и пою на службах. А есть ли у тебя жена? Дети?

– Нет, – мотнул головой Ал. – Не сложилось.

Монахиня погладила его по руке:

– Это тоже особенность рода. Аэды всегда выбирали один раз. Потом могли жениться по политическим причинам или по приказу, но первый раз – всегда по любви.

Аллиаль смолчал, а женщина вздохнула:

– Мне было всего пятнадцать, когда мы встретились с Рианом на осенних клановых играх в честь Праздника урожая. Его братья хорошо бегали, брали призы, а он был еще молод, поэтому на соревнования его не пускали. Зато как он танцевал! Мы плясали до рассвета, а потом, утром, он привел меня к древним камням, готовым услышать клятву…

Аллиаль боялся даже вздохнуть, слушая эти воспоминания.

– Сестра нашла меня к обеду. Никому не сказала, и мы виделись с Рианом еще несколько раз. Потом настала зима. Сидели в замках, даже письма писать не могли. А к весне стало ясно, что меня нельзя показывать сватам от Фернов…

Они проговорили еще некоторое время, пока в часовню не заглянула молодая послушница в сером платье.

– Матушка Маргарита, вас зовет мать настоятельница! – звонким голосом проговорила она.

Ал вскочил, понимая, что так и не задал своих вопросов, не получил ответов, но Агна Аэд не дала ему впасть в отчаяние.

– Напиши мне, – попросила она, – и Риану тоже. Я бы хотела, чтобы он знал, что я жива.

Аллиаль подхватил белую руку матери, прижал к щеке, а она нежно погладила его по волосам:

– Береги себя, Аллиаль Аэд, я буду молиться за тебя!

Монахиня и послушница ушли через внутреннюю дверь, а потрясенный Ал вывалился в солнечный полдень к дремлющему на скамейке Грегори.

– Ты долго, – сказал тот, деликатно сцеживая зевок в ладонь. – Поговорили?

– Я законный сын, – неверяще выдохнул актер, – Аллиаль Аэд!

– Потрясающе, – тем же ровным тоном отозвался лорд Лайвернес. – Поедем домой или зайдем к моей родственнице на чай?

– Домой, – отозвался Ал. – Я… должен сначала поверить.

Обратный путь из монастыря также прошел в молчании. Грегори гораздо лучше Аллиаля понимал перемены, которые могут теперь случиться в жизни друга. Если лорд Аэд ответит на письмо, подтвердит истинность наследника, Алу придется ехать в Ирлингию, учиться быть владетелем, жениться, продолжать род.

Актерская жизнь, лишенная будущего, не готовила его к таким переменам. А еще будут недовольные родственники, мимо которых проплывут титул и наследство, будут те, кто подкинул младенца в приют, не желая пачкать руки родственной кровью. Да и Агна Аэд не останется в стороне. Похоже, политический небосклон Ирлингии будет трясти в самое ближайшее время!

В клубе мужчин ждал горячий ужин и взволнованные записки от Кентавра и Аманды. Пока Грегори отвечал, Ал взялся за письмо лорду Аэду. Отцом он пока не мог его назвать даже мысленно, да и таился внутри страх – что, если глава рода не подтвердит свой практически детский брак? Отложив перо, приютский мальчишка представил себе такую ситуацию и понял, что ничего страшного в этом для себя не видит. Он все равно будет знать, кто он и кто его родители. У него есть служба и друзья, теперь появились деньги, и Агна Аэд наверняка не будет против его писем и визитов. А значит, он не одинок в этом мире, хоть и отвергнут.