Клуб холостяков

Но это не означало, что он снова и снова не возвращался к ней мысленно. Дома, уже лежа в постели, Чарли перебирал все доводы «за» и «против», и вдруг словно какая-то сила подняла его, и он потянулся к телефонной трубке. Он набрал номер Кэрол, не зная, что скажет ей. И вот он уже слышит ее голос.

– Кэрол? – Он словно удивился, услышав ее голос, не меньше, чем она – его.

– Чарли?

– Я… Я только хотел поздравить тебя с праздником. – Он едва смог выговорить эти простые слова.

Кэрол ответила не сразу.

– Я уж думала, больше никогда не услышу твой голос. – Со дня их ссоры прошло почти четыре недели. – У тебя все в порядке?

– Да, в порядке, – ответил Чарли с закрытыми глазами и упиваясь звуками ее голоса. Голос ее дрожал, похоже, она тоже была в постели. – Сегодня я был у Сильвии с Греем. – По-видимому, друзья задели сокровенные струны в его сердце, иначе бы он не позвонил. Чарли впервые в жизни нажал на тормоза, остановился, огляделся и медленно сдал назад. Он оказался на последней развилке, и перед ним снова простирались просторы жизни. – Замечательно посидели. А как там твои?

Она вздохнула и улыбнулась. До чего же приятно опять говорить о земных вещах!

– Да как всегда. Все не как у людей. У нас в семье никто не умеет испытывать благодарность даже в День Благодарения. Всех так и распирает сознание собственной исключительности. Моим близким и в голову не приходит, что у других людей ничего этого нет, да они этого и знать не хотят. У нас в семье родственных чувств не существует. Главное – это то, что мы Ван-Хорны и потому такие замечательные. Меня от этого тошнит. В следующий раз День Благодарения проведу с ребятами в центре. Лучше буду есть сандвичи с индейкой или с арахисовым маслом и мармеладом, чем пить шампанское и закусывать фазаном в компании моих родственничков. Мне их угощение в горло не лезет. И вообще, я терпеть не могу фазанов. Это у меня с детства.

Он улыбнулся. Сильвия с Греем оказались правы, быть Ван-Хорном – это тяжелая ноша. А Кэрол хотелось быть самой собой.

– Есть одна идея, – сказал Чарли, выдержав паузу.

– Да? – у Кэрол прервался голос. Она еще не знала, что у него на уме, но то, как он это сказал, заставило ее затрепетать.

– На следующий год День Благодарения проведем вместе, с Греем и Сильвией. Индейка у них была хороша! – Он улыбнулся при воспоминании о чудесном вечере и представил себе, как им будет хорошо вчетвером.

– Буду очень рада, – сказала Кэрол растроганно и вдруг решила заговорить о ее так называемом предательстве. В последние четыре недели ее неотступно мучил этот вопрос. Она руководствовалась лучшими побуждениями, но понимала, что наделала глупостей. Если она хочет быть с Чарли, хочет любить его, она должна была сказать ему правду, даже если ей было страшно признаваться. Она должна доверять ему, быть перед ним открытой, чего бы это ни стоило. – Прости, что я тебе врала, – произнесла она, волнуясь. – Это было глупо и недостойно. Мне очень стыдно, Чарли!

– Не стану тебя разуверять – это было глупо, но я и сам иногда делаю глупости. Я ведь ничего не говорил тебе о своей яхте. – Правда, в его случае это был грех умолчания, но причины были точно такие же. Иногда так не хочется выставлять себя напоказ, чтобы не провоцировать нежелательной реакции. У Чарли частенько возникало ощущение, что у него на спине нарисована мишень, что же тогда говорить о Кэрол? Нелегко все время ощущать себя в свете прожекторов.

– Я бы с удовольствием как-нибудь взглянула на твою яхту, – неожиданно сказала Кэрол. Ей не хотелось торопить события, но она была так рада его звонку! Чарли не мог видеть слез облегчения, которые капали из ее глаз на подушку. Все эти дни Кэрол даже молилась, чтобы Чарли вернулся, и вот ее молитвы услышаны. В прошлый раз, когда рушился ее брак, молитвы не помогли. Но Бог знает, что делает. Спасибо, Господи!

– Увидишь, – пообещал Чарли. Он и сам мечтал покатать ее на «Голубой луне». – Завтра чем занимаешься?

– Ничем. Думала в центр заскочить. Контора закрыта, но дети-то там. В длинные выходные они начинают скучать, в праздники им бывает особенно тяжело.

– Мне тоже, – признался Чарли. – Я не люблю праздники, не знаю, куда себя деть. Самое ненавистное для меня время. – В праздники оживали самые горестные и дорогие для него воспоминания – о том времени, когда были живы его родные. День Благодарения всегда был для Чарли тяжелым испытанием, а Рождество еще тяжелее. – Может, пообедаем вместе?

– С удовольствием. – Кэрол счастливо засмеялась.

– Если хочешь, можем и в твой центр заглянуть. Золотых часов надевать не стану, – пошутил он.

– Ты лучше надень костюм льва. Ты его заслужил. Доказал свое бесстрашие, – сказала Кэрол. Голос ее звенел.

– Спасибо, я старался. – Чарли не думал, что решится сделать этот звонок, но он его сделал. Спасибо Сильвии и Грею. Благодаря им он сумел все расставить по местам, сумел понять и простить. Может быть, впервые в жизни. – Я заеду в двенадцать.

– Буду ждать. Чарли… Спасибо тебе.

– Спокойной ночи, – с чувством проговорил он.

Глава 18