Клуб «Криптоамнезия»

Б.Ф.: Пожалуй, да. Когда я окончил школу, мне куда больше хотелось поступить в университет, чем учиться в художественном училище, а тогда между ними была существенная разница. Поскольку только в нескольких университетах преподавали изобразительное искусство, я ожидал оказаться там среди избранных – тех, кого больше интересовала теория искусства и его идеи. В то время как в художественном училище меня окружали бы скорее хорошие рисовальщики, чем интересные мыслители. Так по крайней мере казалось. В университет было сложнее поступить, но там, должно быть, учились люди высшей категории (смеется). В общем, у меня были совершенно снобистские представления об интересующем меня предмете, и, возможно, в этом я был прав. Кажется, я всегда был немного высокомерен и предпочитал общаться с умниками. Мне хотелось быть рядом с людьми, за которыми можно тянуться, и не только в университете. Все четыре года, что я провел в Ньюкасле, я предпочитал клубы, которые посещали самые красивые девушки или интересные компании. Везде были группировки и элитарные сообщества. И то же самое я заметил в Лондоне. Хотя мне, пожалуй, так и не удалось пройти отбор в какую-либо группу. Я все время чувствовал себя аутсайдером, что для меня, пожалуй, характерно, и скорее наблюдал со стороны. Или выглядывал изнутри…

Freize, № 80, февраль 2004

Перевод Юлии Смиренской

Театр Ранелаг, Париж, Франция

С начала 1960-х Йоко Оно создавала уточенные и смелые работы в различных областях искусства в качестве очень важного, если не центрального участника движения Флуксус[23]. Встреча с Джоном Ленноном в 1966 году принесла ей мировую известность, какой не было ни у одного представителя авангарда. Теперь положение работало на нее: и благодаря средствам массовой информации любое событие или заявление, которое она или Леннон хотели донести до широкой аудитории, получало мировую известность в считанные часы.

Сейчас, в свои семьдесят, Оно по-прежнему молодо выглядит и остается в авангарде современной культуры. За последние три года во многих странах мира прошла ее ретроспективная выставка «Да, Йоко Оно» (Yes, Yoko Ono), а выпущенный ею альбом «Раскрой свою шкатулку» (Open Your Box, 2001) с ремиксами Orange Factory стал хитом номер один в американских клубных чартах. Сегодня сложно представить себе художника, способного рассказать больше о том, как соотносятся политическая активность, мировая слава и творческий процесс.

Взрывная смесь утонченной дальневосточной эстетики и грубой силы американских средств массовой информации и, по слухам, обладательница состояния около 700 млн долларов, Йоко Оно воплощает, казалось бы, противоположные качества: миллионерша среди авангардистов, японская художница в самой гуще современной американской культуры, феминистка в высших эшелонах рок-аристократии.

И вот мы вплотную подошли к недавней репризе ее легендарной работы «Отрежь кусочек» (Cut Piece) в Париже. Впервые Йоко Оно представила свой проект в 1964 году, в японском концертном зале «Ямаичи», а в 1966 году воспроизвела его в «Карнеги-Холл». Последний перформанс состоялся при содействии парижского Музея современного искусства, где также проходила небольшая ретроспективная мультимедийная выставка Оно под названием «Комната женщины», включавшая ее ранние фильмы, в том числе «Муха» (Fly) и «Свобода» (Freedom) 1970 года, причем в последнем звучал ранний электронный саундтрек Джона Леннона.

В маленьком театре «Ранелаг», с его роскошным интерьером, на сцену вышла Йоко Оно в элегантном черном вечернем платье и с ножницами в руках. Лозунг-обращение гласил: «Cut Piece – это моя надежда на мир»[24] – и заканчивался словами: «Отрежьте любой кусочек моего платья размером меньше открытки и пошлите его тому, кого любите». Сев на низкий табурет, она предложила зрителям прочитать короткую молитву «Не забывай о любви», после чего без лишних церемоний пригласила их подойти по одному и отрезать кусочек ее платья.

В наш век массовой культуры, одержимости славой, терроризмом, сексом и смертью (примерно в равных долях) сложно представить что-либо более вызывающее и тревожное, чем акция Йоко Оно. Хотя событие широко освещалось средствами массовой информации и в зале присутствовало по меньшей мере пять съемочных групп, никакой охраны не было, что придавало происходящему атмосферу жертвенности, и не в последнюю очередь из-за крайней уязвимости Йоко. Зрители стали поспешно пробираться к узкому центральному проходу и образовали очередь, что явно диссонировало с той предполагаемой тишиной исповедальни или медитативным покоем, к которым, как можно было бы предположить, располагало событие. Однако акция «Отрежь кусочек» вызывает у участников и зрителей самые разные чувства и демонстрирует обществу его собственный нрав. В самом акте выхода на сцену для того, чтобы отрезать кусочек платья и удалиться, – акте грубом и одновременно сокровенном – все эмоции, побуждения или аффектация, многократно усиливаются.