Клуб любителей фантастики, 2016

Существует внутренний горизонт в центре чёрной дыры. Если там лишь пространство и время, то пространство, развернувшись, может выйти наружу. Вместе со временем, с нами.

Есть надежда, хоть и слабая, конечно. Есть чем утешаться.

Вспышка ударила по глазам.

Так.

Ну и где мы?

Когда мы?

Судить не берусь. На экранах чернота.

Существует, конечно, разница между временем и пространством.

У времени другая структура поля.

В пространстве человек может вернуться, пусть с оговорками.

Вернуться по временной оси намного сложнее.

Мои собратья-учёные твердят о необратимости времени, асимметрии времени.

С другой стороны, я слышал о теории обратной причинности.

— Землю увидим снова? — поинтересовался капитан нейтральным тоном. — Меня команда спрашивает. Или вы не ожидали всего этого? Ну. Скачков, резких перемещений.

— Ожидал, конечно же. — Я добавил, желая успокоить людей: — Погрешность — в пределах допустимой. Нужно подумать немного.

— Думайте.

Красавец тяжело вздохнул. Пожалел, наверное, что подписался на эксперимент.

Да, нужно подумать немного.

И поскорее.

В паузе, когда нагнетатель ищет другую массу.

Найдёт — корабль совершит новый скачок.

Материя, достигшая скорости луча света в чистом вакууме, должно быть, выходит как-то на другой уровень, с другой энергетикой, с другими вибрациями.

Хорошо, если возможен обратный переход.

Стоп.

Мы совершили переходы? Сквозь «кротовые норы», «червячные ходы»?

«Червячные ходы», по Джону Уил-леру, могут возникать лишь в тех районах Вселенной, где пространство сильно искривлено — вблизи чёрных дыр.

Когда покинули эклиптику, ближайшая чёрная дыра находилась в центре Галактики.

Вот куда первым делом устремился нагнетатель массы. И мы с ним.

Судно, как ни в чём не бывало, отмахивает световые годы. А каждый световой год — чуть меньше девяти с половиной триллионов километров.

Мы уже неизвестно где. И можем уйти вот так ещё дальше.

Корабль скачет по Вселенной, как блоха.

* * *

Выключить нагнетатель?..

В паузе, когда он вынюхивает очередной сверхмассивный объект.

Но тогда встанет естественный вопрос: как я собираюсь вернуть корабль в Солнечную.

Ответа пока нет.

Протяжённость Вселенной — свыше девяноста миллиардов световых лет.

К тому же Вселенная расширяется на двадцать миллионов километров в минуту.

Галактик в ней — сотни миллиардов. Все их перебирать?..

Навигацией даже и не пахнет. Управлять процессом весьма затруднительно.

Представил, что со мной сделают члены экипажа, столь предупредительные, заботливые всего-то полчаса назад…

Передёрнуло.

Тут же почувствовал себя крошечным, маленьким, в планковском духе.

На планковских расстояниях такие понятия, как размер или же расстояние, смысла уже не имеют.

Пространство состоит из микроскопических червоточин и представляет собой квантовую пену.

Квантовая неопределённость. Макропроцессы и микропроцессы, а также макрообъекты и микрообъекты соприкасаются, границ между ними уже нет. Взаимодействуют напрямую.

Время, гравитация, корабль движутся по этим червоточинам.

Вот что бывает, когда преодолеваешь световой барьер.

Остро захотелось вернуться назад, вернуться домой, на Землю.

Я сидел у себя в кабинете. Вместо кресла, оборудованного компенсаторами, неудобный и скрипучий любимый стул.

Перед глазами ноутбук с новой статьёй о квантовой неопределённости.

Мерещится?..

Хотя при сверхсветовых взаимодействиях следствие может опережать причину.

Ох.

Снова я в рубке.

Смотрю на экран в ожидании следующего прыжка.

— На траверзе планета, — вдруг доложил пилот ошеломлённо. — Земля.

Он не ошибся.

Господи, мы вернулись.

Слёзы на глазах не только у меня.

Случайность?..

Везение?..

Через пару дней, сидя на любимом стуле, я писал статью о квантовой неопределённое.

Вывод получился очень спорный.

Порядок и смысл в квантовую неопределённость вносит разум.

Нужно только очень захотеть, нужно представить то, чего желаешь.

И всё получится.

Идеализм чистой воды, согласен.

Но я там был.

А вы? ^ТМ

Благоприятные условия Андрей АНИСИМОВ

техника — молодёжи || № 09 (1001) 2016

Обстряпать это дело, было, что называется, раз плюнуть. Группа во главе с профессором Функом выезжала на поиски почти каждый день, пропадая в окрестных горах с раннего утра и до вечера, оставляя в лагере всего одного, максимум двух человек, справиться с которыми не составляло никакого труда: оружия у них не было, да и будь оно у этих ребят, Панина это всё равно не остановило бы. Они были учёными, экзобиологами, и хотя по роду работы иметь дело со смертоносными железяками им всё же приходилось, вряд ли они смогли оказать ему достойный отпор. Тут он был на голову выше их всех, вместе взятых. Охранно-защитной системы в лагере тоже не было. Здесь, на этой мёртвой планете, она была совершенно лишней вещью, и, видимо, Функ решил, что устанавливать её — пустая трата сил и времени. С одной стороны, он был прав, но упустил одну существенную деталь: помимо животных, на планете могли оказаться и разумные двуногие, которых очень интересовала собранная им коллекция. Эта была его ошибка. За которую ему теперь придётся расплачиваться.