Клуб Любителей Фантастики, 2019

Для того чтобы закончить эту платформу, им осталось привить к уже готовому каркасу пять штук сегментальных зёрен. Четыре они привили. А вот пятое. Пятое теперь лежало где-то ужасно далеко внизу? на неведомой и страшной земле.

— Ну, чего ты молчишь? — закончил свою гневную тираду Марк. — Не знаешь, что сказать. Тогда я скажу тебе. Знаю точно — сегодня нам влетит, обоим. И всё из-за тебя!

Тимур закусил губу.

— А что если достать его?

— Ты совсем спятил! — всплеснул руками Марк. — Достать. Как?

— Спуститься вниз и. — Тимур заглянул в злополучную дыру. — Мы не успели далеко уплыть, я заметил место, где оно упало. Было видно поверхность.

— Нет, ты точно спятил, — бросил Марк. — То, что упало, потеряно навеки. Надо иметь не голову, а пустоцвет, чтобы додуматься до такого, Спуститься вниз! Это надо же!..

Выпалив последнюю фразу, Марк ещё раз прошёлся в адрес своего недотёпы-напарника и двинулся к своему рабочему месту. Тимур проводил его долгим взглядом, кусая губу, потом подобрался поближе к краю платформы и заглянул за её край.

С той поры как яростное пламя Большого Огня сожгло землю и тех, кто обитал на ней, вниз действительно никто не спускался. Вернее, почти никто. Единичные смельчаки, отваживавшиеся ступить на землю, рассказывали жуткие истории об изуродованном этим огнём мире, где были лишь спёкшаяся от невероятного жара почва, редкие клочки зелени, да руины того, что когда-то было человеческим жильём. Предки тех, кто сейчас жил на многочисленных платформах, уцелели лишь потому, что были рабочими на воздушных фермах, и рукотворный всепоглощающий огонь, уничтоживший прежний мир, просто не достал до них. Земля покрылась облаками поднятой ввысь пыли и пара, и её поверхность иногда не видели по целым неделям. Предоставленные самим себе, фермы со временем разрослись, превратившись в настоящие летающие острова, те, кто жил и работал на них, научились выращивать всё необходимое, в том числе и то, что раньше, до Большого Огня, якобы делали из разных неживых материалов, железа например. В том числе и сами платформы. Их основу составляли ныне стебли необычайно прочного вьюна, плодоносящего поплавками, держащими всю растительную конструкцию в воздухе, и чашами питателей, к которым затем прививали зёрна того, что требовалось вырастить дополнительно. Платформы выращивались посекционно, из специальных зёрен, которые привозились из Питомника. И оттого, что их вечно не хватало, да и везти приходилось невесть откуда, стоили эти зёрна очень дорого. Потеря даже одного зерна была серьёзным происшествием, и хотя такое случалось, и не раз, Тимуру от этого было не легче. К концу этого месяца платформа должна достичь требуемых размеров, а без зерна, которое он уронил, сделать это невозможно. С них спросят, а ему ещё влетит отдельно. Что же делать-то? Тимур тяжело вздохнул и грустно повёл глазами, словно ища, кто бы ему помог выпутаться из создавшегося положения. Внезапно взгляд его остановился на привязанной к платформе связке плотов. Состоящие почти целиком из поплавков и маховых листьев, они использовались для перелёта между платформами, так что вполне подошли бы и для спуска вниз. Что произойдёт, если он быстренько соскользнёт к земле, найдёт зерно и тут же вернётся обратно? Он не задержится на земле ни на мгновение больше того, сколько потребуется, чтобы поднять зерно. Не пройдёт и часа, как он снова будет на платформе, Никто и не заметит.

Несколько секунд Тимур колебался, борясь между страхом перед неведомой землёй и неизбежным наказанием, метнул взгляд туда, где скрылся Марк, и в приступе отчаянной решимости ухватился за причальный отросток одного из плотов.

* * *

Облачный покров создавал серый сумрак, из-за которого окружающий пейзаж, и без того безрадостный, выглядел ещё более мрачным. Пока шёл спуск, всё внимание Тимура было приковано к управлению плотом, который так и норовило снести в сторону порывами ветра, сейчас же, достигнув земли, он смог наконец хорошенько оглядеться.

Место, где упало зерно, оказалось небольшой долинкой, окружённой неровным валом низких каменистых холмов, поросших редкой желтоватой травой и столь же редким чахлым кустарником. Та же растительность присутствовала и в долине, кроме этого было ещё несколько уродливых низких кривых деревьев, обступивших полузасыпанную песком длинную узкую впадину — русло давно пересохшей реки. Если не считать жухлой растительности, серый цвет был здесь основным: свинцовое небо, пепельная земля… Редкий проскользнувший сюда луч солнца на короткую минуту оживлял этот унылый подоблачный мир и, скользнув по холодной земле, исчезал где-то за холмами.