Клуб победителей (СИ)

Виктор поблагодарил и сунул Эвелине два ключа, один большой и один маленький, похожий на ключ от какого-то шкафчика.

— Так здесь два ключа, — заметила она, разглядывая связку.

— Да. Один от входной двери, другой от шкафчика с дисками. Щербаков разберется.

Эвелина судорожно вздохнула, чувствуя, как ухает в груди сердце. Неужели там диск с Жениными воспоминаниями? Взяла дрожащей рукой ключи, стараясь держаться естественно и радуясь, что поглощенный переживаниями Виктор не замечает ее состояния. Пожелала здоровья его маме, на краткий миг испытав угрызения совести. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Виктор выбежал из комнаты, а она от нетерпения вскочила с места и стала расхаживать по приемной, молясь про себя, чтобы Караев в офис не возвращался. Но что делать дальше, даже если диски найдутся? Кто сможет провести этот процессинг наоборот? И что в таком случае будет с чужими воспоминаниями? Эвелина облокотилась на стол. Взгляд упал на маленький зеленый листок бумаги. Прежде чем представить звонящего, она на всякий случай записывала его имя и фамилию. Дружинников Владимир Ильич. Нашла его номер в офисном мобильном телефоне. Это оказалось легко, звонков с утра было очень мало. Переписала заветные цифры. Сегодня определенно удачный день. Если этот Дружинников и есть изобретатель, значит, он обязан помочь им. Интуиция подсказывала, что во время встречи с Караевым они не договорились, и Дружинников сейчас очень зол и не откажется насолить партнеру. К шести часам, издергавшись, Эвелина вздохнула. Похоже, Караев в свой первый день после отпуска решил в офисе не присутствовать. Дошла до кабинета Щербакова и обнаружила его запертым. Итак, можно действовать. Посмотрела на часы. У Жени сейчас подготовка к ужину полным ходом, лучше обратиться к Максу.

* * *

Нельзя сказать, чтобы Кокарев любил физические упражнения, но сейчас ему казалось, что, качая мышцы, он становится сильнее морально. Дождавшись, пока он положит штангу, Эвелина быстро изложила суть дела. Глаза Макса загорелись, он вытер рукой вспотевший лоб.

— Слушай, а может там и мой диск есть? Мне все-таки не дает покоя тот случай, — смущенно заметил он, понимая, что его проблема по сравнению с проблемой Эвелины и Евгения — полная ерунда.

— Одевайся и пойдем посмотрим.

От нетерпения путь по длинному коридору к лаборатории показался очень длинным. Оглядываясь по сторонам, Эвелина быстро вставила ключ в замок, и они вошли. Макс нащупал выключатель, комната озарилась ярким дневным светом.

Машина для стирания памяти находилась в правом углу за небольшой ширмой, шкаф возле небольшого заваленного папками стола.

Каждый диск вместе с записями хранился в специальной папке. Разделив папки пополам, они начали поиск. Через некоторое время, найдя свой диск, Макс издал радостный возглас. Оставив просмотренные папки на столе, Эвелина нетерпеливо продолжила осмотр шкафа, но папки с диском Жени так и не попалось. Получалось, что процесс перезаписи могут пройти только она и Максим. Теперь, когда воспоминания могли оказаться доступными, Эвелину опять охватили сомнения. «А возможен ли обратный процесс?» — думала она, нерешительно остановившись у короба.

— Боишься? — спросил Максим.

— Нет, дело не в этом. Вернуть свои воспоминания хотел именно Женя. А я… даже не знаю.

— Но ведь пока Виктор уехал, мы все равно не сможем ничего предпринять.

— Есть один человек, я должна поговорить с ним. Позже объясню. Убери все здесь и запри потом кабинет.

Оставив удивленного Макса, Эвелина побежала в приемную к телефону. Пока набирала номер изобретателя, держала в руках маленький диск.

— У вас есть информация от вашего шефа? — с надеждой спросил Дружинников.

— Нет, я совсем по другому вопросу.

Значит, они не пришли к соглашению. Эвелина решилась пойти ва-банк и рассказала правду.

Уговаривать профессора долго не пришлось. Он и сам собирался позвонить Эвелине, да она его опередила. После возвращения памяти всем желающим он уничтожит машину.

Теперь оставалось убедить охранников пропустить профессора. Эвелина вспомнила, что последнюю зарплату положила в карман джинсов, и деньги не отобрали вместе с мобильным и прочими вещами по возвращении в центр.

Выслушав ее, Лычкин, тем не менее, расстроился. Куда могла подеваться его папка? Не носит же Караев ее с собой? Наверное, она в кабинете у Щербакова. Глядя на раскрасневшееся от возбуждения лицо Эвелины, он подошел и обнял ее.

— Слушай, Эв, если ты делаешь это ради меня, то не надо. Вдруг ты узнаешь о себе что-нибудь такое, что лучше вообще не вспоминать.

Девушка нахмурилась.

— Не только из-за тебя. У меня тоже есть дочь, помнишь? Не хотелось бы потом всю жизнь угрызениями совести мучиться.