Клуб победителей (СИ)

— Папа! А мы и не слышали, как ты вошел. — дочь отстранилась и вдруг повела носом. — Ой, пирог. Мы ж к твоему приезду готовились. Мам, папа приехал! — Она упорхнула на кухню. — Владимир смотрел ей вслед, удивляясь какой-то новой легкости в движениях. Последнее время у нее появилась, несмотря на маленький рост, тяжеловесность в шагах и медлительность. Дружинников все еще топтался в коридоре, боясь, что маленькая, только что родившаяся надежда безвозвратно умрет.

В коридор выглянула Антонина Васильевна. Принаряженная и радостная. Поцеловала его. Он уже не выдержал, схватил жену за плечи.

— Тоня! Ради Бога. Да что с вами? Почему вы так странно себя ведете?

— Как что? Ты разве не знаешь? Ира же тебе эсэмэску послала. Сразу, как узнала. Еще удивлялась, что ты не ответил.

Он вспомнил, что после звонка Караева выключил телефон. Побоялся искушения.

— Да что произошло-то? Я ничего не получал, — он слышал свой тихий дрожащий голос и все еще боялся поверить.

— Ира! — крикнула жена. — Иди сама, расскажи. Он ничего не знает.

В коридор, снимая на ходу, рукавицу-прихватку, выбежала раскрасневшаяся дочка.

Он почувствовал, как защемило сердце. Знакомые термины звучали в этот раз, как музыка. Операция перестала быть необходимостью. Врачи не нашли объяснения неожиданному улучшению.

Дружинников прислонился к стене, думая о созданной им машине, которую уничтожил.

— Так что в твоей поездке не было никакого смысла, — заметила Антонина.

Он послушно кивнул, вспомнив о том, что перед отъездом наугад открыл оставленную кем-то Библию и прочитал, как Бог велел Аврааму принести в жертву единственного и любимого сына Исаака. Спасибо тебе, Господи!

* * *

В это же самое время Константин Караев после прохождения таможенного контроля сидел в баре. Пил пиво большими глотками, не чувствуя вкуса. Из окна кафе виднелись самолеты. Взглянул на часы. Уже через сорок минут он сядет в один из них и оставит позади Москву. Сбежит. Караев нахмурился, вновь вспоминая Дружинникова недобрым словом. Знал бы, дал бы ему деньги раньше. Не так уж много просил изобретатель, учитывая, сколько бабла сделано в «Дотянись до успеха». Жаль, что все так закончилось. Константин прикипел к своему клубу и к идее, что он улучшает породу людей. Сделал еще глоток пива и закурил сигарету. На столе завибрировал мобильный, и он увидел наглую рожицу Иры на экране. Вчера он ничего ей не сказал. Не смог. Даже сейчас не хотел поднимать трубку. Ему показалось, что она не расстроилась. Легко так попрощалась: мол, валишь, вали. Отшвырнул мобильный в сторону. Допил пиво и заказал виски. Знает ведь, что будет скучать. Ни одна тайка с ее покорностью не заменит эту стерву. Константин допивал вторую порцию, когда объявили посадку на рейс «Москва — Бангкок». Чувствуя себя охмелевшим, он побрел к стойкам регистрации, где уже собралась очередь.

Из иллюминатора с грустью Караев наблюдал убегающий из-под самолета серый асфальт родины, где потерпела неудачу заветная мечта. Уже высоко в небе в голову полезли забавные мысли. Повлияло бы на наследственность искусственно приобретенное желание побеждать? Родились бы у прошедших процедуру успешные детки? Константин скосил глаза на девушку с собранными в хвостик волосами мышиного цвета, сидевшую рядом. Пропуская ее на место при посадке, чертыхнулся. В тот момент хотелось разделить дальний перелет с какой-нибудь красоткой, летящей понежиться на белом песочке. Но сейчас, основательно нагрузившись, Караев чувствовал острую необходимость поговорить хотя бы с кем-нибудь.

— Можно задать один вопрос? — соседка, повернув голову, кивнула. — Считаете ли вы себя успешной? — Караев был уверен, что девушка пошлет его, но она лишь грустно покачала головой и, засмущавшись своей откровенности, отвернулась к окну. — А если бы у вас был шанс изменить свою природу, вы бы им воспользовались?

— Странные у вас фантазии, однако.

— Да или нет?

— Конечно, да. Любой бы воспользовался, — девушка уткнулась в лежащий на коленях журнал.

Но отвязаться от Константина оказалось не так легко. Он стиснул ее пальцы, ощущая их безвольность. Взгляд невыразительных глаз в обрамлении стекол стал просящим. Перед ним сидел настоящий лузер женского рода.

— Чтобы обрести это сладкое желание побеждать, вы отказались бы от общения с вашими родными, друзьями? Вы согласились бы удалить их из своей памяти? — девушка боялась поднять глаза. — Говорите!

Он понял ее ответ по движению губ и удовлетворенно кивнул.

— А от своей квартиры? От своей единственной квартиры? — девушка нахмурилась. — Ради того, чтобы превратиться из серой мышки в яркую, уверенную в себе, талантливую личность? — на них уже оглядывались, но Константину было все равно. Все, что его интересовало — это ответ этого синего чулка.

Девушка думала достаточно долго. По всей видимости представляла свою одинокую норку.

— Думаю, что да.