Клуб разбитых сердец

Годы спустя Гарри рассказал, что после расставания с Джинни не знал, куда деваться от всеобщей жалости. Ему было тяжело видеть счастье Рона и Гермионы и хотелось побыть в компании такого же неудачника. Он так это и сказал: «Неудачник», — и пихнул Снейпа локтем под ребра. Заяви он такое, скажем, во время первого чаепития, Северус бы его выгнал, не задумываясь. Теперь же он только дал Поттеру подзатыльник и отобрал третью банку с пивом — к тому времени он давно смирился, что его собственные мотивы были ничем не лучше. То, что товарищ по несчастью оказался тем самым героем и его головной болью в школе, большой роли, по сути, не сыграло.

Часть 4

— Гарри... — Поттер удивленно-вопросительно поднимает взгляд от чашки: Снейп редко зовет его по имени. Запотевшие очки со стоящими почти вертикально волосами делают его похожим на инопланетянина, и у Северуса першит в горле — годы идут, а он все такой же нелепый мальчик. — Почему ты снова в праздник остался в одиночестве? Ты же говорил мне, что проведешь его с Уизли в Венеции.

— Говорил, — вздыхает Поттер, и Северус ждет, что он начнет оправдываться болезнью. Не стал — искренности Гарри всегда было не занимать. — Только я там лишний, ты и сам это знаешь. Гермиона уже третьего ждет, говорит, что мальчик. Джордж опять потащит по барам. Я лучше поработаю пару лишних дней, летом отпуск будет дольше. Поедешь со мной? В Африку, за тиграми бегать. Или от тигров — как повезет, у магглов даже спорт такой специальный есть, сафари называется.

— Болтун, — Снейп хочет щелкнуть его по носу, но неожиданно прикладывает ладонь к горячей щеке Гарри. — Опять жар поднимается.

— М-м-м... Какая прохладная... Я бы так вечность просидел. Погладь меня, пожалуйста.

— Пойдем на диван.

Они перебираются на диван в гостиной, и Поттер ложится головой ему на колени. Северус молча ерошит черные пряди.

— Ты когда-нибудь представлял, как поедешь с Лили в другие страны? В Бразилию там, на карнавал... Во Францию...

— А ты, значит, представлял?

— Да, когда в Чехию по делам три года назад летал. Помнишь, у нас там какое-то собрание было, я еще проклятие немоты получил? Я тогда ходил и постоянно думал, как бы все это прошло, если бы мы вместе с Джин поехали...

Северус откидывает голову на спинку. Он не мечтает, он вспоминает...

***

С годами их отношения вышли далеко за рамки кресел в гостиной и плиты на кухне — Гарри был молод, и мрачный дом Снейпа ему быстро приелся. Толчком для их первого совместного выхода в свет послужила свадьба Джиневры. Через два года после разрыва с Поттером она вышла замуж за Дина Томаса, так что мечтам и планам Гарри пришел естественный конец: он был слишком порядочен, чтобы разрушить чужую счастливую семью. Северус такой чистотой нравов похвалиться не мог, но Поттера втайне уважал и глубоко-глубоко в душе опасался, что мальчишка после свадьбы Джиневры перестанет ему надоедать.

Но свадьба отгремела, Гарри несколько дней сиднем просидел у Северуса дома, ноя и грозя уйти в запой на неделю (но все больше в шутку, да и Северус аккуратно подсыпал в его чай специальный порошок, которым пользовалась еще Эйлин Снейп), и все вернулось на свои места. Гарри от него не ушел, а наоборот — стал соблазнять на совместный отпуск. Снейп для видимости поотказывался, но идея манила новизной, и в итоге он согласился поехать на море — он и сам черт-те когда отдыхал. К тому же Поттера одного в такую минуту бросать не хотелось, ведь он сам себе навредит, а разгребать потом опять ему, да. Поехали они в крошечный городок с говорящим названием «Рай».

Море было холодным, большинство магазинов не работало, курортники еще не приехали, но Рай во многом оправдал свое название. Нет, идеально было далеко не все, но оказалось неожиданно приятно почувствовать себя типичным отдыхающим, причем не одиноким, а в сопровождении очаровательного компаньона (по крайней мере, так скромно называл себя сам Гарри). Северус читал, гулял по городку, по вечерам иногда укладывался на бесхозный белый лежак у самой кромки воды и слушал шум волн. Пару раз они с Поттером брали моторку.

Гарри тоже было хорошо: три раза в день он делал короткие заплывы в ледяной воде, посвежел и перестал упоминать об алкоголе, а вечером они совершали променад по длинной узкой набережной. Они шли, прислушивались к шуму волн и тихому шороху гальки, и Снейп с почти неосознанным вызовом вглядывался в лица встречных прохожих. Он представлял, как их, так по-дружески вместе прогуливающихся, заметит какой-нибудь знакомый. Представлял, как этот знакомый (если гриффиндорец) изумленно присвистнет или (если слизеринец) глумливо приподнимет бровь. И от этих мыслей его душу переполняла такая мутная смесь предвкушения и страха, что хотелось развернуться и побежать — трусливо, без оглядки, как когда-то в далеком детстве, когда его звала на прогулку одна маленькая, до жути красивая девочка. А потом он исподтишка смотрел на Гарри, который шел неторопливой походкой уверенного в себе человека, и как-то сразу успокаивался. И они продолжали идти, вдыхая соленый запах бриза.