Клуб Рейвен

– Тем не менее в проклятии графской семьи обвиняют именно ее, – начала рассказ хозяйка лавки. – Не картину, а эту ведьму. Ортруна являлась единственной дочерью зажиточного купца. Когда ей стукнуло двадцать лет, она вышла замуж за графа Уильяма Далгарта. Была она тогда, по слухам, прехорошенькой. Через год она родила мужу одного сына – Людвига, а еще через год второго – Эдуарда. Всем они казались идеальной семьей, достойной подражания. Но только до поры до времени… Едва Людвигу исполнилось двадцать пять лет, встретил он невинную Антуанетту и полюбил ее всем сердцем. Но недолго длилось их счастье – старый граф Далгарт внезапно умер, и смерть его накрыла своей тенью весь город. В Хэксбридже тогда начали твориться необъяснимые вещи. В замке своем Ортруна занималась темными ритуалами, чудовищными экспериментами и становилась от этого все уродливее… Люди шептались, что это она отравила мужа и завидовала счастью сына. Под влиянием матери Людвиг сделался таким же жестоким, как и она. Разбил он сердце светлой девушки… Хотя никто теперь уж не знает, что именно произошло на том утесе. После гибели Антуанетты и пошли слухи о проклятии Ворона. Будто проклятие это лежит теперь на всем их темном роду …

– Но почему Ортруна так с ней поступила? Что Антуанетта ей сделала?

– Думаю, Ортруне претило любое человеческое чувство, любой светлый поступок. Ничего людского в ней уже не осталось к тому времени. – Голос рассказчицы наполнился жутковатым трепетом. – Она, как ворон, выклевывала зерна добра, чтобы они не проросли. Ее девичья фамилия – Рейвен. Ворон, он и есть. С тех пор шепчут: «Далгарты не ведают света, вороново крыло взор застилает».

Когда миссис Гейбл закончила свой рассказ, в лавке будто бы похолодало. Деметра заставила себя рассматривать цветы, стоящие на чайном столике, хотя необъяснимое желание тянуло ее еще раз взглянуть в ту сторону, где висел портрет страшной Ортруны.

– История у Хэксбриджа, на самом деле, что надо. Милый такой городок, – пробормотала она, впиваясь в ладонь ногтями. – Всегда мечтала жить среди призраков, ведьм и убийц.

– В любом маленьком городке есть свои россказни о ведьмах и колдунах, – зловеще произнесла женщина. И вдруг стала прежней миссис Гейбл – веселой и добродушной. – Детка, мои слова тебя немного напугали? Не переживай, все с тобой будет хорошо. Есть в Хэксбридже много добра, хоть и на первый взгляд скрытого во тьме. А добро всегда придет на помощь, когда это необходимо. Погоди пока уходить, я кое о чем вспомнила!..

Кряхтя, она поднялась на ноги и прошаркала в подсобную каморку.

Послышался грохот. Вскоре она появилась у кассы, сжимая что-то в руке. Деметра подошла к ней, и миссис Гейбл вложила ей в руку теплый круглый предмет на длинной цепочке: серебряный медальон со старинной гравировкой: витой буквой «А» с одной стороны и «Л» – с другой.

– Антуанетта и Людвиг, – прошептала Деми, догадавшись.

Миссис Гейбл покрутила крошечное, как у часов, колесико сбоку. «Та-дам, та-дам, та-ди-да-ди, та-ди-да-ди, дам-дам, дам-дам», – зазвучала грустная мелодия встроенной миниатюрной музыкальной шкатулки, состоящая всего из четырех нот. Медальон распахнулся – внутри находились знакомые фотографии влюбленных.

– Красиво, не так ли? – улыбнулась женщина. – Можешь взять его себе, взамен снимков. Он принесет тебе удачу и то самое добро, как бы темно ни было вокруг…

– Я правда могу его взять? Спасибо вам, – обрадовалась Деметра, накинув цепочку себе на шею. Украшение вновь напомнило ей о любимом кулоне, потерянном в Лондоне несколько лет назад. – Так удивительно… Этот медальон очень теплый, как будто он лежал на солнце. Но ведь вы только что принесли его из подсобки… Может ли металл быть теплым сам по себе?

– Все возможно, моя дорогая, – сказала миссис Гейбл.

* * *

Открытая местность вокруг Далгарт-холла с аккуратно подстриженным газоном превратилась в этот день в место паломничества для высшего света ведьмовского сообщества. Обычному горожанину, случайно оказавшемуся неподалеку, могло бы показаться, что аристократы собрались возле белоснежных шатров по случаю некоего торжества. Но в действительности повод для собрания выдался скверным. Так проходили поминки виконта Броллахана, известного всем как Эгберт Крейг.

Дрейк, не присутствовавший на церемонии погребения, проходившей на кладбище неподалеку от магической столицы Эмайна, был, однако, вынужден находиться на поминках. И теперь он прохаживался среди почетных гостей в строгом черном костюме, похожем на те, какие были на Дориане и даже на маленьком Моргане.