Клуб самоубийц. Черная стрела

В течение 1878 года он пишет циклы рассказов «Клуб самоубийц» (“The suicide club”) и «Брильянт раджи» (“The Rajah’s diamond”). Они были опубликованы в 1878 году под названием «Позднейшие арабские ночи» (“Latter day Arabian nights”). Впоследствии они составили первый из двух томов издания, названного «Новые арабские ночи» (“New Arabian nights”, 1882).

За невероятными поворотами сюжета, за гротескно-неправдоподобными приключениями бесхитростных, наивных и не готовых к жизни молодых людей, то избегающих соблазна, то поддающихся ему, за насмешливо подчеркнутой ассоциацией между принцем Флоризелем из полусказочной Богемии и легендарным героем «Тысячи и одной ночи» Гарун-аль-Рашидом угадываются излюбленные идеи Стивенсона о мужестве и твердости в испытаниях, об умении и желании служить ближнему и в то же время о проклятии, которое навлекают на людей алчность, расчетливость, трусость. …

Самый замысел современной «Тысячи и одной ночи» пародирует знаменитые арабские сказки, а вместе с ними и восточные мотивы в английской романтической литературе. В роли всемогущего халифа выступает принц, которому суждено завершить свою царственную карьеру владельцем табачной лавчонки. Таково, по ироническому замыслу Стивенсона, соотношение поэтического творения древности и искусства XIX века, в котором оно может быть только объектом пародии.

… Полны иронии три рассказа, составляющие первый цикл первого тома «Новых арабских ночей» – «Клуб самоубийц». Здесь преобладают … антипессимистические мотивы. «История молодого человека и пирожных с кремом» (Стивенсон придал герою черты сходства со своим другом и кузеном Бобом) представляет собой смешную пародию на модный пессимизм, на тех, кто щеголяет мировой скорбью á la Шопенгауэр.

… Таинственные свидания, блестящие дамы с сомнительной репутацией, дуэли и смерти, превращение целого этажа обыкновенного нежилого дома в сверкающий огнями бальный зал, неожиданные разоблачения, трупы в сундуках, извозчики, везущие неизвестных пассажиров в неизвестных направлениях, – весь этот набор клише из приключенческого романа демонстрируется весело, непринужденно, с нескрываемой иронией.

За этим маскарадом скрываются мрачные загадки реальной жизни, которую Стивенсон, в соответствии со своими эстетическими убеждениями, не хочет пускать на страницы рассказов иначе как в преображенном, фантасмагорическом освещении. Фантасмагория делает ненавязчивыми моральные цели автора, его желание внушить веру в честность, порядочность, в ценность личности и ее предназначение.

Эндрю Лэнг (1844–1912), шотландский писатель, переводчик, историк и этнограф

Возможно, первейшее качество таких многочисленных и разнообразных сочинений мистера Стивенсона, которое поражает читателя, – это жизнерадостность, сохранившийся в нем ребенок. Он не раз говорил миру, в прозе и стихах, как ярки его воспоминания о собственном детстве. … Характерной чертой мистера Стивенсона было не только то, что он был фантастическим ребенком и сохранил в зрелом возрасте эту фантазию, развившуюся в воображение, он также сохранил привычку драматизировать все, играть полусознательно много ролей, превращать мир в «нереальное волшебное место». Из-за такого склада ума его творчество кажется иногда довольно странным. Так, в туманах и ужасах Лондона он играет роль арабского сказочника, и его «Новые арабские ночи» – это новый вид романтизма – восточный, причудливый, как работа ребенка-эльфа. …

Первые опубликованные рассказы мистера Стивенсона, «Новые арабские ночи», впервые появились в странном еженедельнике, который никто не читал, или никто, кроме его авторов. Они приняли причудливые истории с радостью; но, возможно, только один из них предвидел, что сильной стороной мистера Стивенсона должна была стать художественная литература, а не эссеистика; что он будет с успехом обращаться к широкой публике, а не к узкому кругу эссеиста. Не казалось вероятным, что наша бесчисленная публика почувствовала себя уютно в тех фантастических местах, которые воображение мистера Стивенсона открыло в окрестностях Стрэнда. Невозможный «Молодой человек с кремовыми пирожными», ужасные веселья «Клуба самоубийц», восточные причуды «Извозчичьей пролетки» – кто мог предвидеть, что они придутся по вкусу обществу! Это правда, что воображение мистера Стивенсона создало президента Клуба и его трусливого участника мистера Мальтуса такими же реальными, как и ужасными. Его история всегда шла рука об руку с действительностью. … Мир увидел это и аплодировал «Ночам принца Флоризеля» в сказочном Лондоне.

Ричард Олдингтон (1892–1962), английский писатель