Клуб самоубийц

– Если я вам понадоблюсь – звоните. Встречаться будем так же, в каком-нибудь кафе. Вы играете в бильярд? Или я буду вам звонить. Предупредите секретаршу. Да, – следователь встал со стула и оправил шапочку, – забыл сказать. В том кафе, где сидел мой сотрудник, была и ваша секретарша. В компании с тетей этого юного самоубийцы. Может, это случайное совпадение, но, поверьте моему опыту, в нашем деле… – Тут он немного фамильярно похлопал аудитора по колену и повторил: – В нашем деле случайности могут оборачиваться очень крупными неприятностями. Давайте, до встречи. – И он вышел на улицу.

Пе́трович выпил настойку одним глотком, зажевал конфеткой, лежавшей перед ним на маленьком блюдечке, вытащил из-под монет визитку – «Доктор права Рихард Шнайдер. Следователь. Главное следственное управление департамента юстиции» – и засунул ее в бумажник. Умница, ты же планировал на субботний вечер нарисовать «дерево решений». Вот оно и нарисовалось.

Неожиданно стало легко. Я же буду играть на стороне «хороших» – против «плохих». Ах ты, старый сукин сын! Нам не нужны братья Клемен! А сам ходил к ним. Получил отлуп, но собрал на меня компромат. Вздумал посадить меня на кукан, да? Ну, ты теперь получишь по полной. Обрадовавшись этой мысли, он решил повторить аквавиту. Азарт опять охватил его. Расплачиваясь с барменом, он спросил: «Где у вас телефон?» Да, к Любляне. Отыграться за вчерашнее. И заодно узнать, что ее связывает с моей студенческой любовью?

Работа

– Желаю удачи! – Оле-Лукойе улыбнулся и закрыл за собой дверь. Пе́трович тяжело вздохнул. Вчера не получилось ни поработать, ни толком отдохнуть.

Он проснулся поздно, Любляна уже крутилась на кухне с завтраком. Он встал и пошел в ванную комнату. У Любляны был второй комплект всего необходимого: зубная щетка, бритва, халат, пара чистых рубашек и даже запасная трубка с пакетом «Алсбо голд», который он курил уже более четверти века.

Накинув халат, он вышел на кухню. Любляна тараторила не умолкая. Тема была та же самая, что и ночью, – Кристина. Девочка, если бы ты знала, кому ты обязана моей ночной настойчивости. Оказывается, она была преподавательницей актерского мастерства. Любляна все тараторила и тараторила. Богатая и именитая семья. Игра в девичью независимость. Отъезд из дома. Карьера малозаметной провинциальной актрисы. Неожиданное приглашение в столичный театр. Удачная роль в кино. Потом – второй план и опять провинциальный театр. Но, несмотря на безостановочную тараторию любовницы, Пе́тровичу было интересно ее слушать. Любляна еще раз повторила (это было сказано уже ночью, в паузе между двумя затяжками), что он, оказывается, произвел (не верю, что она могла видеть сквозь окно) большое впечатление. Он вдруг почувствовал, что Любляна, раз уж начала повторяться, что-то не договаривает. Ничего, подождем, позавтракаем.

Но за завтраком ничего нового сказано не было, и Пе́трович легко согласился на прогулку. Они сели на трамвай (Любляна жила в студенческом пригороде), они доехали до центра и зашли в парк. И только там девушка решилась. Оказывается, она рассказывала Кристине о своей работе. А она… Помнишь, тот несчастный случай с мальчиком? Это был ее племянник, я тогда поэтому так за всем и следила. Тогда Кристина была никакая. Ее старший брат умер незадолго до этого. А его предсмертной просьбой было как раз присмотреть за мальчиком. Она и переехала туда. Так что все потом произошло почти у нее на глазах. А вчера она спросила, можно ли ей обратиться к тебе, поскольку там возникли какие-то вопросы по наследству. Я не могла отказать. Прости, я знаю, что ты очень не любишь, когда личные вопросы вторгаются в работу, но я действительно не могла сказать нет. А сейчас решилась тебе рассказать, потому что сегодня ты какой-то миролюбивый.

Пе́трович ласково потрепал ее по голове: «Пусть обращается».

И когда он вернулся домой, то весь вечер провел в воспоминаниях. На этот раз с «Роял опорто»[15]. Поэтому сегодня ожидаемо ломило виски. Он подошел к стеллажу, достал папку «Учредительные документы» и уселся с ней за стол.