Клубничное убийство

Ее здесь нет. Просто я был в прекрасных отношениях с Аллой, которая много для меня сделала, мне очень симпатичен сам журнал и люди, которые в нем работают. И мне небезразлично, какова будет их дальнейшая судьба. Я ведь прекрасно понимаю, что смена руководства может повлечь очень серьезные, а для кого‑то и фатальные изменения.

Клебовников молча склонил голову в знак того, что он присоединяется к этому мнению.

– Я, как вы понимаете, не имею в виду себя лично, – продолжал развивать мысль Сильвестр. – Хотя, не скрою, мне бы хотелось продолжить наше сотрудничество. Но речь сейчас не об этом. Я пообещал вам сообщить некоторую информацию относительно вероятных кадровых решений в связи со смертью главного редактора журнала.

Тут Сильвестр сделал приличествующую случаю паузу и продолжил:

– Так вот, собственники очень серьезно разошлись во мнениях: некоторые предлагают вообще продать журнал, считая его не очень перспективным проектом. К счастью, они оказались в меньшинстве. Поэтому все дальнейшие разногласия совладельцев издательского дома связаны исключительно с персональным составом руководства. Вам я хочу сказать лишь то немногое, что знаю сам: на должность главного редактора есть три кандидатуры, которые и будут рассматриваться в самое ближайшее время.

– Вы назовете их? – с неподдельным интересом глядя на Сильвестра, спросил Клебовников.

– Назову. Причем в порядке убывания шансов кандидата: Кристина Красовская…

– Кристина? – ахнул Клебовников. – Из «Паноптикума»?

– Ей будет сделано предложение. Затем – Николай Клебовников… И – Ярослав Яковкин, ваш ответственный секретарь.

Клебовников ненадолго задумался, а потом спросил:

– Это точные сведения? Откуда они?

– Довольно забавная история, если рассказ о болезнях может быть забавным. Так вот, у меня, как вы, возможно, знаете, аллергия. Довольно противная штука, которая ограничивает меня во многом, но главное – в передвижении. И таких, как я, немало во всем мире.

– Знаю. Я лично, когда морепродукты ем, начинаю чесаться, как обезьяна Чита. Но это так, маленькое неудобство. Я не сравниваю…

– Сейчас Интернет позволил людям объединяться не только по интересам, но и для решения проблем. Три года назад мы создали всемирную ассоциацию аллергиков. У меня появилось много друзей во всех уголках планеты, мы обмениваемся информацией, обсуждаем наши общие или индивидуальные проблемы, а чаще – просто общаемся, делимся заботами, радостями, рассказываем о работе, семьях, детях. Таким образом я познакомился и подружился с одним американцем. Зовут его Джозеф Гелдер. Вам ведь знакомо это имя?

– Естественно, – усмехнулся Клебовников, – это один из наиболее влиятельных и крупных держателей акций издательского дома. – Но почему он так с вами откровенен?

– Потому что я сказал ему то же, что и вам, – мне небезразлично, что станет с журналом и его сотрудниками.

– Как все просто, – грустно констатировал Николай, – один больной по дружбе сообщил другому немного коммерческой информации.

– Да ладно вам, – улыбнулся Сильвестр. – Если хорошенько подумать, никакой военной тайны он мне, естественно, не сообщил. То, что будет не одна кандидатура – понятно и так. Что претенденты из числа нынешнего руководства – тоже понятно. А здесь только вы и Яковкин.

– А Полусветов?

– Не в счет, все и так знают, что он уезжает к сыну в Лондон. А насчет Красовской, думаю, сегодня‑завтра уже пол‑Москвы будет знать. Так что это была просто дружеская некоммерческая информация. Чтобы я не волновался.

– А почему вы не будете волноваться? Ощущаете за спиной поддержку собрата‑магната?

– Ну что вы! В этом нет необходимости. Просто при любом раскладе журнал останется на плаву, в обойме себе подобных, где занимает весьма достойное место. И, насколько я понимаю, статус‑кво сохранится. Я не прав?

– Не вполне. Тем более, мне кажется, вы лукавите. Иначе зачем вы меня вызвали на этот разговор?

Да, – согласился Сильвестр, – лукавлю. Но – немного. Вам я все это сообщил только для того, чтобы вы предприняли некоторые действия для укрепления собственных позиций. Как – я думаю, вы знаете без моих подсказок. Давайте начистоту. Я знаю, что вы, возглавив журнал, закроете мою рубрику. Но не это главное. Поверьте, я дорожу журналом, но это не единственный и не основной источник моего благосостояния. А вот человеческие отношения мне гораздо важнее. Алла дружила с вами, ценила вас, и если бы ее спросили – кто? – она бы, уверен, назвала вашу фамилию. Потому что вы продолжите ее дело так, как она делала бы его сама. Именно поэтому я предпочел бы видеть в кресле главного редактора вас. Думаю, и большая часть редакции тоже.

– А милиция получит замечательного подозреваемого. Ведь это, выходит, мотив?

– Мне так не кажется. У вас зарплата была намного меньше?

– Почти такая же.

– Правильно, а ответственности…

– Ответственности у главного редактора несравненно больше, включая финансовую.

– Вот видите. Получается, мотив – усложнить себе жизнь. Если бы отношения у вас плохие были, а то ведь – дружба.