Клубок со змеями (СИ)

Хазин тяжко вздохнул. Было видно, что этот разговор начинает его утомлять. Тем временем мои зародившиеся подозрения о том, что никакая это не проверка, почти полностью утвердились.

— По правде говоря, это все сущие мелочи, кому ты там на самом деле приносишь дары. Дело в другом, — Хазин залпом осушил остатки вина из кувшина, а затем спросил. — Наверняка ты хорошо помнишь вчерашнюю милую беседу за ужином?

— Да, я помню все.

— Это очень хорошо. В начале нашего разговора я сказал, что родом из столицы Хеттского царства, Сариссы, — Хазин замолчал, отрывая пару виноградин от грозди и отправляя их в рот.

— Ну и что? — равнодушно спросил я. — Причем тут я и твои обвинения?

— Да, притом, — хмыкнул караванщик, — что столицей Хеттского царства является Хаттуса, а не Сарисса.

— Я не настолько осведомлен о дальних странах... — начал, было, попытку выкрутиться я, но ее прервал громкий смех Хазина.

— Работорговец, совершающий караванные переходы из Элама в Ханаан, не раз путешествующий по миру, не имеет ни малейшего понятия о могучем Хеттском царстве? — спросил он, вытирая выступившие на глазах слезы. — Это так весело, но, клянусь бородой Тешуб-Тарку[67], звучит не настолько смешно, как «щедрое предложение» за рабыню в пятнадцать мин серебра.

Я молчал, прекрасно осознавая свой полный провал. Словно хижина, уносимая наводнением, уплывали и мои последние надежды.

— Пятнадцать мин серебра... — продолжал надрываться от смеха Хазин, — за нубийскую рабыню... со стройным телом, прекрасной грудью и очаровательными глазами... пятнадцать мин серебра... хорошая цена... да она стоит минимум двадцать! Минимум! Какой из тебя работорговец, Саргон? Да тебе только бобы в переулке продавать!

Я продолжал молчать, как рыба, пойманная на ужин. Что-либо говорить сейчас было бесполезно. Да я и не знал, что сказать. Где-то в недрах моего существа быстро расплывалось осознание полного краха.

«В который раз за последнее время? Я уже со счета сбился. Как же я устал от всего этого, да сожрут меня шакалы Ламашту».

— Учитывая все это, — уже спокойно продолжил Хазин, уняв приступ безудержного веселья, — а также вот этот твой нелепый спектакль, — тут он ткнул пальцем в меня, — не трудно сделать очевидные выводы.

Поскольку я продолжал хранить молчание, караванщик нетерпеливо произнес:

— Ну?

— Что, «ну»?

— Готов рассказать, что задумал Азамат или предпочитаешь умереть, захлебнувшись собственной кровью?

Понимая, что дальнейшее отрицание бесполезно и приведет меня к гибели, я решил рассказать, но, по возможности, не все:

— Хорошо, но как ты узнал, что меня послал Азамат?

Хазин удовлетворенно откинулся на подушки:

— Полной уверенности у меня не было до сих пор.

Мысленно выругавшись, я произнес:

— Быть может, продолжим беседу в более спокойной обстановке? Мне не помешало бы выпить.

Хазин ухмыльнулся и кивнул Ассису:

— Хорошо, досточтимый командир. Думаю, вы можете подождать снаружи.

— Уверены?

— Да, что он мне сделает? — презрительно бросил караванщик. — Он еле на ногах держится, да и бежать ему некуда.

— Как скажете, — мрачно произнес Ассис, отводя меч от моей шеи и убирая его в ножны.

Я аккуратно ощупал место пореза. Кровь уже перестала сочиться.

— Ну вот, — весело произнес Хазин, когда за Ассисом опустился полог шатра, — словно ничего и не было.

Я, слегка дрожащей рукой, откупорил очередной кувшин и вылил в себя треть содержимого. Вино придало мне бодрости, но, вновь накатившая слабость, не отпускала, поэтому я решил, что необходимо поесть.

— Моей задачей было сыграть работорговца, — начал я, пододвигая к себе тарелку с курицей под присмотром ехидного взгляда Хазина, — ты прав. Никакой я не торговец.

— Наконец-то я слышу от тебя разумные речи.

Я оставил этот укол без внимания и, медленно жуя птичье мясо, продолжил:

— Под видом работорговца я должен был заставить задержаться твой караван, дабы Азамат успел нагрянуть сюда со всей своей шайкой.

— Что же его так задержало?

— Не знаю. Его основной отряд в то время находился где-то на юге в пустыне, — при этих словах я увидел, как загорелись глаза караванщика, — но в подробности он меня не посвящал.

— Интересно, — медленно проговорил Хазин. — Когда они нападут?

— Через два дня, на рассвете, — солгал я, помня, что Азамат должен появиться послезавтра.

— Советую перестать врать, Саргон, иначе наша беседа вновь примет неприятный для тебя оборот, — спокойно произнес Хазин, но в голосе сквозила угроза.

Я изобразил невинное удивление на лице:

— Да с чего ты взял, что я обманываю тебя?

— Ну, не в первой же, — хмыкнул караванщик, — и потом, при первой нашей встрече, ты заявлял, что твой караван рабов прибудет сюда через два дня, то есть, послезавтра, — он щелкнул пальцами, — нетрудно сопоставить все сведения в единую картину.

Я громко выдохнул, осознавая, что проиграл полностью и окончательно.

— Что же делал отряд Азамата на юге пустыни? — поинтересовался Хазин.