Читаем «Клубок» вокруг Сталина полностью

А теперь предположим, что предложения правых были бы признаны правильными. Это привело бы, в общем, к реанимации НЭПа. В изменившихся социально-экономических условиях такая политика означала бы признание ошибочности прежнего курса партии на социалистическое строительство. Ее авторитет в обществе сильно бы пошатнулся, так же как и авторитет партийного руководства в глазах миллионной армии рядовых партийцев. Для общественной системы, основанной, как мы (и не только мы) уже отмечали, на религиозных принципах, это стало бы катастрофой.

В жизни общества психологические факторы играют огромную и пока еще недостаточно оцененную специалистами роль. Они во многом определяют эффективность экономики, не говоря уж о военном времени.

Ну, а если пойти на заведомое упрощение ситуации и отстраниться от духовной жизни общества, рассматривая государство главным образом как некий «экономический механизм». Что тогда? Разве не была платформа правых обоснована именно экономически? Может быть, именно экономическая безграмотность стала основанием для отказа от бухаринской модели развития СССР?

Сталин к 1929 году по меньшей мере 5 лет находился на вершине власти в государстве. За это время он прекрасно освоил практическую экономику (которая порой разительно отличается от теоретической). В противном случае страна быстро бы оказалась в тупике и развале.

Какие же могли быть последствия принятия модели развития бухаринцев?

Возможно, деревня избежала бы многих бедствий, которые принесла с собой насильственная коллективизация. Но что произошло бы в городах, на промышленных предприятиях? Перестройка этого сектора, переход к приоритету легкой промышленности сопровождался бы ростом безработицы и появлением множества мелких предприятий частного сектора. Оживилась бы мелкая торговля. Крестьяне, а точнее — посредники, торговцы, спекулянты — смогли бы диктовать горожанам цены на сельхозпродукцию и товары ширпотреба. Это вызвало бы рост цен и быстрое обнищание малоимущих трудящихся…

Путь «либеральных реформ» по типу бухаринского правого уклона был опробован на практике при правлении Ельцина-Гайдара. Это было сделано в период расцвета государства, когда имелась возможность получать огромные прибыли от эксплуатации природных ресурсов и можно было использовать тот экономический потенциал, который был накоплен предшествующими поколениями во времена СССР. И что произошло в результате? Полнейший экономический крах!

Нет никаких оснований считать, будто полвеком ранее, в 30-е годы, в бедной стране, только еще оправлявшейся от бедствий мировой и гражданской войн, результаты сходных реформ оказались бы хоть в чем-то более эффективными.

Наконец, следовало бы учесть и внешнеполитическую ситуацию. Индустриально «недоразвитое» государство неизбежно оказывается под экономическим (поначалу) прессом со стороны индустриально развитых буржуазных государств. Учтем решающую роль техники в войне. Страна, не имеющая в вооружении значительного количества танков, самолетов, орудий, автоматов, боеприпасов, легко становится жертвой хорошо оснащенного агрессора.

Все эти наши рассуждения, безусловно, не могут претендовать на достоверность, даже несмотря на то, что опыт последних десятилетий свидетельствует в их пользу. Но могла ли быть другая «альтернатива»? Насколько нам известно, никто ее не обосновал сколько-нибудь серьезно, обстоятельно, объективно.

Тем более что «сталинский» курс развития страны на практике, в исторической реальности доказал свои колоссальные возможности как в социалистическом строительстве, так и в смертельной схватке с врагами.

Остается еще так называемый «левый» уклон, троцкистский по преимуществу. Но мы уже о нем говорили. Там — разгул демагогии, не говоря уж о бредовой концепции мирового революционного пожара. Кстати, по идее Троцкого (в этом с ним расходился, в частности, И.Н. Смирнов) крестьянство должно было быть предельно закабалено, а русский рабочий стал бы жертвой трудовых лагерей; народные массы России использовались бы в качестве «пушечного мяса» в борьбе за мировую гегемонию вождей пролетариата (того же Троцкого).

Конечно, находясь в своей роскошной эмиграции на Западе (кто и каким образом оплачивал его колоссальные расходы?), он существенно откорректировал свои взгляды в сторону «демократизма». Но это уже были ничем реально не подкрепленные заявления. Вряд ли случайно Троцкий вынужден был «поступиться принципами» и вступить в блок со своими идейными противниками — «правыми». Тем самым и те, и другие показали чрезвычайную шаткость своих идейных убеждений, свою непринципиальность в вопросах общественного развития и единство только в борьбе за собственную власть и свержение Сталина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тысячелетие русской истории

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза