Трясущимися руками Бетти перебирала листы. Пламя свечи затрепетало от участившегося дыхания. Значит, Иви рисовала не ради забавы. Она пыталась защитить себя и свой дом. Можжевельник, полынь, омела. Снова растения для защиты от черной магии. И тут у Бетти екнуло сердце: один лист упал на пол, перевернулся, и она увидела рисунки, которых раньше не замечала. Здесь Иви изобразила не растения, а всякие бытовые предметы. На первый взгляд могло показаться, что она рисовала их со скуки, пока сидела дома, но на самом деле все эти вещи, согласно ее пометкам, тоже защищали от злых чар. Метла поперек двери; бутылка, набитая булавками, шипами и осколками стекла; стопка серебряных монет…
«Монеты из настоящего серебра темнеют в присутствии черной магии», – написала Иви. Cунув руку в карман, Бетти потрогала серебряный кружочек и прошептала:
– Значит, не защищает. А предупреждает.
Она прижала листы к груди. Вот бы заглянуть в прошлое! Но приходилось довольствоваться рисунками и заметками перепуганной девушки, чей портрет висел на стене.
– Что с тобой случилось? – тихо спросила Бетти и приподняла свечу. Встала, подошла к картине. – Что с тобой сделали, Иви Белл? Куда ты делась?
Иви смотрела на нее с портрета, слегка приоткрыв губы, будто хотела рассказать свою историю. И тут Бетти застыла: по щеке Иви катилась слеза. Разве она была на картине? Бетти не сомневалась, что нет. Наверное, просто игра света и тени. Она подняла свечу повыше и потянулась к портрету, собираясь смахнуть каплю. Но поверхность картины оказалась совершенно сухой. Слеза была нарисована на холсте. Волосы у Бетти встали дыбом. Такую деталь она никак не могла упустить. Она внимательно рассматривала портрет: слезы прежде не было. Картина изменилась.
Завороженная Бетти поставила свечу и приподняла портрет. С тяжелой и прохладной рамы свисала паутина. Пальцы коснулись бумаги. Что-то прикреплено с той стороны холста. Конверт!
Бетти вытащила его из-за рамы и достала единственный вложенный листок. На нем было начертано несколько коротких торопливых строчек.
Бетти перечитывала письмо снова и снова. «Они меня ищут…» Она коснулась обгорелых участков бумаги. Иви пыталась написать два имени, не три. И понятно какие: Пальцехват и Легкокрыл. Вероятно, она не узнала в мисс Уэбб ведьму. Но если Иви, как она написала, чудом избежала судьбы Элизы и Розы, то где она теперь? Может быть, Пальцехват и Легкокрыл – и Уэбб – все-таки ее настигли?
Тут Бетти нащупала на обратной стороне картины какой-то зажим. И потянула. Рама разошлась, высвобождая холст. Бетти попыталась ее удержать, но не сумела перехватить падающие деревяшки, и они со стуком ударились об пол. В комнате заворочалась Чарли.
– Бетти? – сонно пробормотала она.
Бетти вылезла из шкафа, прижимая к себе записи и холст, свернувшийся у нее в руке в рулон.
– Все хорошо, я тут, – шепнула она. – Спи давай.
– А скоро завтрак?
– Нет.
Чарли снова засопела и перевернулась на другой бок. Бетти огляделась. Где спрятать картину? Под матрасом? Слишком очевидно. За другой картиной? Надо куда-то ее деть, но в тайной комнате уже небезопасно. Теперь о ней знает бабушка, и, хотя она не проявила интереса, рисковать нельзя. Один лишний стакан виски – и бабушка выложит все кому не надо. Если еще не выложила.
Взгляд Бетти остановился на картах. Подаренная папой карта Пендлвика хранилась в узком тубусе – подойдет на первое время. Она открыла его и засунула внутрь картину. Надо выбраться из Пендлвика и спрятать ее. Должно же где-то быть подходящее место?