Клык и коготь

Хм, спальня, конечно, у меня была, вот только... Уж если бедлам на кухне и в гостиной — а что вы хотите, я впервые хозяйничал один, и чистота в квартире мне не так уж важна — поверг меня в замешательство, то сама мысль о спальне... Пропитанная запахом грязного белья, нестираной одежды и нечищеной обуви... Чего стоит один вещевой мешок, который я так до конца и не распаковал... Я совсем впал в уныние. Представьте, у меня на кухне стоит это прекрасное видение, второй после тетки человек, перешагнувший порог моей квартиры, и даже не представляет, какое ужасное открытие ей предстоит совершить: узреть одиночество и разброд в моей жизни.

— Ага, — откликнулся я. — Дверь слева от туалета.

И вот уже Дарья вовсю там хозяйничала, расчищала место, наморщив от усердия лоб.

— Тебе придется отсюда все выкинуть. И кровать, и одежду. Я стоял в дверном проеме.

— Что ты имеешь в виду под "все выкинуть"?

— Уж не собираешься ли ты держать его в клетке? — вскинула она голову. — Ему там повернуться негде. И это просто жестоко. — Она так и сверлила меня глазами, уперев руки в боки, а потом заявила: — Я помогу, это займет не более десяти минут.

Закончив разборку в спальне, мы неуклюже втащили клетку на второй этаж, прилагая все старания, чтобы ее не грохнуть. Брезент мы так и не отвязали: частично из-за опасения промочить Кота, частично из-за боязни быть застуканным кем-нибудь из соседей. Зверюга не издавал ни звука, даже когда клетка угрожающе наклонялась. Труднее всего было протиснуть ее через входную дверь. Кот, как по волшебству, стал вдвое тяжелее в своем немом протесте, но мы справились. Затащили наконец клетку в спальню и поместили в центре ковра. Дарья к тому времени успела водрузить в углу на стопку газет тазик с песком и, наполнив водой самую большую из моих кастрюль, поставила ее на расстоянии вытянутой руки от двери.

— Ну вот, — сказала она удовлетворенно, — пора поднимать занавес. — И потянулась к узлу на брезенте.

Брезент соскользнул на пол и улегся там кучкой, а Кот, в лучах лившегося с потолка яркого света, всем телом прильнув к решетчатой стенке, так и пожирал нас своими ярко-желтыми глазами.

— Кис, кис, кис, — заворковала Дарья. — Не хочет ли наш котеночек на свободу? А? А покушать? Мясца?

До этого момента я со всем безропотно соглашался, но тут напрягся. Кто знает, как зверь себя поведет, какие у него привычки, какие потребности?

— Как мы собираемся... — я не докончил фразу. Свет ослепил меня, алкоголь ударил в голову. — Помнишь, что мужик говорил про кормление?

Впереди замаячила новая проблема: выпустить-то мы его выпустим, а как мы, хм, я, как я его обратно засуну?!

Впервые за все это время Дарья засомневалась:

— Похоже, придется действовать быстро.

Так мы и поступили. Дарья в боевой готовности замерла возле двери спальни, а я наклонился к клетке и с выпрыгивающим из груди сердцем отодвинул задвижку. В ту пору я был очень проворным — в двадцать три года рефлексы работают безотказно, несмотря на выпитые недавно четыре или пять коктейлей, — и рванул к двери в тот момент, когда дверца приотворилась. Я был крайне возбужден. Кот тоже. Он с умопомрачительной скоростью сиганул из клетки при первом же звуке открываемой дверцы. Комнату прорезал пронзительный вопль, дверца клетки со стуком распахнулась, Кот молниеносным прыжком долетел до двери и с грохотом в нее врезался. Мы вдвоем навалились на хлипкую фанерную дверь, с невероятным трудом ее удерживая.

Утром (Дарья спала на диване, свернувшись калачиком и слегка посапывая, я пристроил свой матрас за телевизором и на нем растянулся) я столкнулся с целым рядом проблем. Проснулся раньше Дарьи, вырванный из глубокого сна проблеском сознания, и довольно долго лежал, просто ее разглядывая. Я мог бы смотреть на нее все утро, воодушевленный ее присутствием, изучая ее волосы и выражение лица, если бы не этот чертов Кот. Из спальни не доносилось ни звука. Запаха тоже никакого не было — пока; но я знал, что Кот там, я ощущал его присутствие на подсознательном уровне. Так, придется его покормить; памятуя о прошлой ночи, следует хорошенько все продумать и тщательно подготовиться. Потом, надо бы и Дарью чем-нибудь покормить, может, это вынудит ее чуть-чуть задержаться. Яйца. Пожалуй, можно приготовить яичницу, вот только нет хлеба для тостов. Ни молока, ни сахара для кофе. Еще она захочет привести себя в порядок. Все женщины так делают, уж в этом-то я был уверен. И, вспомнив, как аккуратно у тети в гостевой ванной развешаны подобранные по цвету полотенца, невольно сравнил их со своим — скомканной тряпкой, валяющейся где-то на полу в моей ванной. Может, сгонять за бубликами или кексами и за новым полотенцем? На бензоколонке продаются полотенца? Ни малейшего понятия.