Клык. Хвост. Луна. Том I

В комнату вновь пробились лучи закатного солнца. По крыше раздавалась редкие постукивания слабеющего дождя. В окне стальные тучи отступали в сторону Парящих гор, освобождая место чистому небу в розово-красном закате.

– Отец рассказывал, что мой брат родился в сильнейшую пургу, – неожиданно начала Астра. – Они с матерью гостили в общине Вирсмунк и возвращались ночью домой, как их повозку настигла сильная метель. Ветер сорвал с повозки навес. Снег забивался в нос и уши; резал глаза слово острый лед. Отцу пришлось самому принимать роды прямо там, в заметенной снегом повозке.

Мико подвинулся к Астре и приобнял ее крепкой рукой.

– К счастью, Фьерд выбрался без проблем. Воды у них с собой не оказалось, поэтому отцу пришлось растереть младенца снегом. Отец говорил, что он даже не плакал, когда родился.

– Твой брат уже с рождения был сильным и стойким, – подбадривал Мико.

– Через два года провели обряд ронвэ, который маленький, но крепкий Фьерд легко перенес. Эхора вспоминала, что Север никак не успокаивался и настоятельно требовал передачи младенцу его имени.

– Дитя Севера… – прошептал Мико, после чего его кто-то окликнул с улицы.

Астра обратилась к юноше, сверкая разноцветными глазами:

– Кажется, настал и твой черед обрести имя…

В центре общины уже скопилась толпа людей, которые ожидали Мико, окружив огромную черную бочку. Жители общины, члены приезжих кланов и сама семья Росллеров, – все пребывали во влажном ожидании после проливного ливня. Северные сумерки, по своей природе, оказались менее терпеливыми, передав небо во власть глухой, вечерней темноте. Несколько мужей, по приказу Фуро Росслера, зажгли факела и разошлись по разным сторонам импровизированного круга.

Астра отыскала в темноте своего отца и, напутственно погладив Мико по спине, направилась в толпу.

Юноша натянулся как струна, затем двинулся к кругу. Люди расступились, пропуская его к бочке.

– Север пожелал, чтобы мы услышали его слово, – громко пробасил Фуро, выхватывая горящий факел из рук одно из охранников. – Первый весенний ливень – есть доказательство его твердой воли – воли Северного леса.

Фуро приблизился к смоляной бочке, прислонил к черным стенка факел и описал вокруг нее круг. Огонь начал неспешно покрывать поверхность бочки.

– В этот прекрасный вечер, Мико Росслер из клана Черной Куницы, сын покойного Киро Росслера, названного Ночной Хорью, заслуженно обретет свое имя по воле Северного леса.

Мико решительно подошел к горящей бочке, затем снял с себя рубаху, оставшись в одних штанах. Огромное родимое пятно цвета спелой вишни аккуратно расползалось вокруг его пупка.

Выбрав момент, когда языки пламени чуть успокоились, юноша встал на табуретку и запрыгнул в бочку. Часть вытесненной воды выплеснулась на стенки и потушила огонь. Этот ритуал позволял очиститься от старого имени перед Северным лесом, освобождая место для передачи нового.

Мико сидел под водой непривычно долго. По толпе пробежало тревожное перешептывание. Астра крепко сжала руку своего отца.

Через несколько минут, тянущихся целую вечность, Мико вынырнул, громко хватая горлом воздух. Его крепкое тело было облеплено еловыми иголками, а кудри развязались из пучка и спустились на его лоб.

В центр подошла сгорбленная старая женщина, которая держала в руках короткий нож. Она указала острием на Фуро. Крысодав незамедлительно приблизился и принял нож из ее сухих рук, схватившись за лезвие.

– Передаю этому юноше имя, услышанное мною в молчании сырой земли. Имя ему – Волкодав! – Фуро оглушительно выкрикнул последнее слово, чтобы каждый человек в общине мог его отчетливо расслышать.

Он дотянулся ножом до плеча Мико и сделал небольшой надрез. Из получившейся алой полосы выступила кровь. Юноша погрузился в воду и тут же всплыл обратно. По его руке в воду спускались ручейки крови.

Астра, завороженно наблюдающая за происходящим, неосознанно дотронулась левой рукой своего правого плеча, на котором, под одеждой, находилось четыре ровных, коротких рубца.

– Так захотел Север, такова его воля, – произнес Фуро, бросая осторожный взгляд на Цейлу.

Мать Стаи находилась в весьма нетрезвом состоянии, но это ей не помешало сохранить самообладание во время обряда. Она выпрямилась, словно вдоль ее спины вонзили длинный меч, затем подошла к обожженной бочке и выхватила из рук Фуро нож.

Ее сучковатая рука медленно, с давящей силой, провела ножом по плечу Мико. Вторая рана уходила намного глубже первой, едва касаясь розовых мышц. Кровь на этот раз выливалась из раны широким потоком, но Мико сохранял невозмутимость, не смотря на сильную боль.

Когда Цейла закончила, ее язык с наслаждением прошелся по лезвию ножа. От вкуса крови Мать Стаи моментально отрезвела.

– Волкодав – твое имя! Так захотел Север! Такова его воля! – Цейла бросала громкие слова, словно копья. Казалось, над общиной разразился гром, который следовал за недавним ливнем, но чуть запоздал и обрушился именно в этот момент.