Клыкастые страсти

Я проспала всю ночь, почти до рассвета. И видела красивые сны. Сейчас меня не мучили кошмары. Я гуляла по лугу, заросшему цветущими одуванчиками. И была совсем-совсем такой, как на рисунке Даниэля. Безусловно я, но сильная. Намного сильнее. И на моем лице сияли звериные желтые глаза. Только это не было страшно. Было правильно. Все было так, как надо. Я взрослею и становлюсь другой. Что-то меняется, та Юля, которая была раньше, постепенно уходит, а я прихожу на ее место. Но в этом нет ничего страшного. И рядом с моей ногой скользил зверь с человеческими глазами. По-прежнему хищный свирепый, опасный – и послушный. Часть меня. Страшная часть. И в то же время – нет, не укрощенная, а скорее приученная к тому, что рвать надо вовремя. И только врагов. Дикий зверь, не ручной. Но часть меня. Я понимала: сейчас он так послушен именно потому, что я становлюсь сильной. И поэтому он не пугает меня, как сильных духом не пугает гроза или извержение вулкана. Теперь я могла видеть не только ярость и злобу зверя, не только его стремление победить любой ценой, даже своей жизни – пусть придется издохнуть, но только сомкнув клыки на глотке врага, – но и красоту. Свирепую красоту вольного, дикого хищника, которая завораживала своей безудержностью и неукротимостью. Так завораживают пожары и смерчи.

И рядом со мной по траве шел человек. Или вампир, не знаю. Может, это просто была моя мечта об идеальном мужчине?

Тень Даниэля уходила все дальше и дальше. Я знала, что так будет. И он знал. Знал, когда передавал мне свой дар. Рано или поздно я стану сильной, как на его рисунке, и тогда найду в себе силы простить и отпустить его. Теперь уже навсегда. Чтобы он смог родиться заново. Как и все мы в великой спирали жизни. А пока человек, которому я не могла посмотреть в лицо, шел рядом со мной. Просто шел. Ничего не говоря, ничего не делая. Просто иногда срывая одуванчики и отдавая мне, чтобы я вплела их в венок. И его руки – тонкие, изящные, с длинными чувственными пальцами, с золотистой кожей, – были подозрительно похожи на руки Мечислава. Но самого вампира там не было. Это был мой сон. Не наведенный. Не провал в транс. Просто становление чего-то важного внутри меня. И я была спокойна. Впервые за эти страшные полгода.

Мне хотелось, чтобы мой сон длился вечно.

Но меня разбудили.

– Пушистик… проснись, девочка…

Голос, мягкий и обволакивающий, казался продолжением моего сна, а сон – продолжением голоса…

Я с трудом открыла глаза – и оказалось нос к носу с Мечиславом.

Видимо, спросонок я плохо соображала, потому что сделала вовсе уж неправильную вещь.

Я медленно подняла руку и коснулась пальцем брови вампира, чуть пригладила ее, коснулась щеки, обвела кончиком пальца губы… вампир застыл от такого приема, как соляной столб.

– Ты мне снился. А сейчас я сплю?

– Да, – шепнул Мечислав. Наклонился – и поцеловал меня. Легонько-легонько, чуть касаясь моих губ, как будто боялся сделать резкое движение. Я мурлыкнула – и ответила на поцелуй. И только минут через пять осознала, что происходит. Мечислав, в отличие от меня, не терял времени даром. Он сидел рядом со мной – так, что я облокачивалась на него спиной, – целовал мою шею, а руки легонько ласкали мою грудь. Поглаживали, чуть сжимали, словно пробуя на вес, скользили по платью, рисуя замысловатые узоры…

– Нет!

Я взлетела с дивана как подорванная. Вампир даже и не подумал меня удерживать.

– В чем дело, пушистик?

И опять было что-то неправильное в его голосе. Он по-прежнему оставался таким же приятным, завораживающим, очень… возбуждающим. И в то же время неправильность была в интонациях. Чувствовалось, что сейчас вампир не собирается меня соблазнять, а просто интересуется, что он сделал не так, что вообще не так.

Я замотала головой.

– Мне не надо было этого делать. Но я так расслабилась…

– Я же не кричал, что меня насилуют, – пошутил Мечислав, откидываясь на спинку дивана. – Так что я в любое время в твоем распоряжении. Только не сегодня, ладно?

И тут я поняла, в чем дело.

Мечислав просто устал. Как собака. Ему сейчас не то что не до секса – с дивана не свалиться бы. А заигрывания со мной, его реакция на мою выходку сейчас – это так, по привычке.

Слишком уж много всего навалилось.

Я-то многого не понимаю, не осознаю, не знаю. Мне вообще сложно представить, какое пугало для вампиров их Совет. Хотя, поглядев на Альфонсо с Олежиком, начинаешь понимать инквизиторов. А Мечислав все знал с самого начала. И боялся. И был в диком напряжении. Поэтому и на мне сорвался. Ну, когда подумал, что я спала с Сережей.

Жаль мальчика. Вот уж кто пострадал ни за ломаный грош – всего-то за пару визитов к понравившейся девушке. Но кто же мог знать, что все будет вот так? Что беднягу используют, чтобы выманить меня из дома, а потом убьют?!

Я.

Я должна была знать. Или хотя бы думать головой, а не… злостью на вампира. Тоже, нашла противовес! Одним словом, если бы не я, то Сережа был бы жив.