Кн.5. Выбор. Рассказы

Фил поднялся, сделал шаг назад и рухнул в пропасть. Пока он летел в бездну, эхо многократно повторило его дикий вопль.

— Эти проклятые полицейские сирены начинают действовать мне на нервы, — пробурчал Джордж.

Мишкин пробрался мимо стула, на всякий случай придерживаясь за край стола, и оказался на другой стороне пропасти. За ним проследовал робот. Оказавшись в безопасности, Мишкин крикнул:

— Ну что, убедились? Это же ущелье!

— Пока он там, — сказал Джордж, — может, мы сменим масть? Он там уже полчаса торчит.

— Эй, — сказал Берг, озираясь, — а куда подевался этот псих?

— Смылся, — сказал Джордж, — а может, спрятался в шкаф?

— Нет, — сказал Берг, — за шкафом я следил. — Может, в окно выпрыгнул?

— Едва ли, здесь окна не открываются.

— Ну и дела! — сказал Джордж. — Ну прямо как в романе. Эй, Фил, пошевеливайся!

— Бесполезно. Из гальюна его только трактором можно вытащить. Может, сыграем пока в джин-рамми?

— Твоя очередь, — сказал Берт и стал тасовать колоду.

Мишкин еще немного полюбовался на них, затем повернулся и пошел своим путем — дальше через лес.

15

— Так что же это было? — спросил Мишкин у робота.

— В данный момент я как раз перерабатываю информацию, — ответил робот. Он помолчал и неуверенно сказал: — Они устроили оптический трюк с помощью зеркал.

— Едва ли так.

— Все гипотезы относительно существующей последовательности событий кажутся маловероятными, — ответил робот. — Может, ты предпочитаешь другую гипотезу — будто мы и эти игроки встретились в точке смещения пространственно-временного континуума при пересечении двух плоскостей реальности?

— Это больше похоже на правду, — сказал Мишкин.

— Чепуха все это. Давай-ка двинемся дальше.

— Давай, — согласился Мишкин. — Кстати, машина в порядке?

— Надеюсь, — ответил робот. — Ведь я битых три часа потратил на перемотку генератора.

Их машина — белый «ситроен» с грибовидными шинами, оборудованный гидравликой задних фонарей — стояла прямо перед ними на небольшой полянке. Мишкин сел за руль и завел машину. Робот развалился на заднем сиденье.

— Ты что собрался делать? — спросил Мишкин.

— Так, подремлю немного.

— Разве роботы спят?

— Я неточно выразился. Я хотел сказать, что я псевдоподремлю.

— А! Это совсем другое дело, — сказал Мишкин, включая сцепление и трогая машину с места.

16

Вот уже несколько часов машина мчалась по прекрасной зеленой равнине. Наконец Мишкин вывел ее на узкую грязную дорогу, которая, петляя между гигантских ив, привела их к воротам. Перед путешественниками возник прекрасный замок.

— Смотри, — сказал Мишкин.

— Очень интересно, — ответил робот, очнувшийся от псевдодремы. — А ты обратил внимание на надпись?

Мишкин внимательно посмотрел на деревянный щит, прибитый к молодой елочке, стоящей перед замком, на котором было написано: «Воображаемый замок».

— Что это значит?

— Это означает, что у некоторых людей хватает порядочности сообщить чистую правду и не вводить в заблуждение прохожих, — ответил робот. — Воображаемый замок — это такой замок, у которого нет двойника в объективной реальности.

— Пойдем посмотрим на него?

— Я же тебе только что объяснил: замок нереален. То есть там буквально не на что смотреть.

— Все равно я хочу на него посмотреть, — настаивал Мишкин.

— Но ведь ты прочитал надпись?

— Да. Но, возможно, это просто шутка или обман.

— Если ты не веришь тому, что написано совершенно ясно, — сказал робот, — то как же ты вообще можешь чему-то верить? Ты же должен был заметить, что надпись выполнена вполне грамотно, без всяких там финтифлюшек, и смысл ее вполне ясен. В правом углу стоит печать Департамента общественных работ, организации с безупречной деловой репутацией, чье кредо известно всему миру. «NOLI ME TANGERE»[6]. Ясно, что они относят замок к разряду предприятий общественных услуг, поэтому нормальному человеку там нечего делать. Или Департамент общественных работ для тебя ничего не значит?

— Веский довод, — согласился Мишкин. — Но, может быть, печать поддельная?

— Типично параноидальное мышление, — сказал робот. — Во-первых, несмотря на то что надпись реальная и солидная, ты считаешь ее шуткой или фальсификацией, что, в принципе, одно и то же. Далее, даже узнав, кто является автором так называемой «шутки», ты продолжаешь упорствовать в своем заблуждении, утверждая, что это подделка. Более того, я уверен: докажи я тебе подлинность и искренность сделавших надпись, ты будешь упорно придерживаться того мнения, что эти люди либо сами нереальны, либо заблуждаются насчет реальности замка, хотя все твои утверждения противоречат общепринятому принципу Бритвы Оккама [7].

— Просто это так необычно, — растерянно сказал Мишкин. — То есть когда своими глазами видишь замок, а тебе говорят, что он воображаемый.

— Ничего тут нет необычного, — ответил робот. — Со времени последнего пересмотра закона о правдивости рекламы десять богов, четыре распространенных религиозных учения и тысяча восемьсот двенадцать культов были признаны воображаемыми.

17