КНДР наизнанку

За пхунсанами был хороший уход, пока их хозяин находился в Расоне. Собак привили (вакцину привезли из Китая), их выгуливали и кормили специальным кормом. Все изменилось с закрытием границ. Увидев, что собак редко кормят и не гуляют с ними, мы начали выпрашивать ключи от их клетки, как только нас выпустили с карантина. Ключи нам выдали без проблем, и я наивно полагала, что этот жест означал огромное доверие. С тех пор мы стали с ними гулять и подкармливать.

На фото пхунсанам 1 год. Слева – Ванчжа, справа – Куньчжу. Источник: личный архив автора

Собаки оказались достаточно послушными и очень активными. Они быстро выучили простые команды. Наряду с тем, что эта парочка была крайне агрессивна друг к другу, к людям пхунсаны не проявляли никакой агрессии. Максимум, что они могли – это полаять, но и то только Куньчжу, как ответственная за вольер и территорию. Ванчжа же позволял многое людям. Один раз кто-то воспользовался его доверчивостью (мы думаем, что это сделали корейцы, потому что русские и китайцы все-таки побаивались собак) и нарисовал фломастером Ваньчже «брови». Ситуация на первый взгляд выглядела комично (пхунсан превратился в хаски), и все повысыпали из гостиницы, держась за животы. Я не разделяла общего восторга, спрашивая на всех языках55, кто это сделал. Вдобавок пес начал растирать «бровь» лапой, превращаясь в панду. Пришлось вести его в гостиницу и на пару с компаньонкой по собакам Оксаной смывать «брови».

Пхунсаны жили в одном неразделенном вольере. Мы не раз говорили корейской администрации гостиницы (хозяин уже безвыездно находился в Китае), что так нельзя, что если их не рассадить, у них появятся щенки. Они только кивали головой, говорили, что «да-да-да», что они что-нибудь придумают. Мы со своей стороны очень переживали, что Куньчжу рано станет мамой. Понятное дело, что это все-таки случилось, и 16 сентября 2020 г. в 15.30 часов по пхеньянскому времени Куньчжу благополучно разрешилась четверней. Утром 17-го оказалось, что это пятерня. Собаки, даже когда Куньчжу разрешилась, все равно находились в одной клетке. Наши уговоры о расселении собак опять ни к чему не привели. Позиция корейцев была такова: «коронА пройдет, и мы что-нибудь придумаем». Именно тогда постоялец гостиницы-китаец сказал, что у них (у корейцев) «не все дома».

Щенки были достаточно крупными, и Куньчжу приходилось несладко. Щенки начали подрастать, и необходимо было понимать, когда их будут разделять с матерью, потому что в месяц с небольшим они уже стали самостоятельно есть, но продолжали требовать у матери молока. Дальше произошло неприятное событие, которое, возможно, предрешило судьбу Куньчжу. Постараюсь рассказать, до сих пор для меня эта тема очень болезненна, но я решила все описать, чтобы у вас было представление о «собаководстве» в Северной Корее.

Когда щенки только родились, два корейских сотрудника нашего предприятия, которые проживали с нами в гостинице, сказали, что они планируют взять двух щенков себе. Мы с Оксаной очень радовались и советовали брать самых крупных, чтобы снять нагрузку с Куньчжу. Как потом оказалось, щенков хотели взять не они, а представители Народного комитета, конечно, безвозмездно. Соответствующие указания были даны товарищу О. Отжим по-северокорейски был налицо. Товарищ О, как непосредственный начальник этих двух корейцев, дал им распоряжение «подготовить почву». И однажды состоялись переговоры по поводу собак. Наши два корейских коллеги заявили администрации гостиницы, что, так как кормили и гуляли сотрудники совместного предприятия (то есть я и Оксана), то значит, им, корейским сотрудникам предприятия, полагаются два щенка безвозмездно. Все эти позорные переговоры проводились за нашими с Оксаной спинами, и мы, конечно же, ничего не подозревали. Естественно, хозяин гостиницы, которому передали этот разговор, ответил, что все щенки будут оставаться в вольере. Когда история с «совместным предприятием» не прошла, корейцы заявили, что «эта русская», то есть я, хочет взять себе щенков и что ей-то полагается, так как она кормила, ухаживала и т.д. Естественно, я опять ничего не знала об этих интригах со стороны корейских коллег. И возможно, «фокус» бы удался, но как-то ко мне подошел китаец, который остался представлять интересы господина Пака, хозяина собак. Он спросил меня, сколько я хочу взять щенков. Я ответила, что не планировала, на что он очень удивился.

Пока плелись за нашими российскими спинами корейскими товарищами грязные интриги, щенкам исполнилось два месяца. Собаки всем семейством продолжали жить в одном вольере. Куньчжу перевязали, чтобы щенки не могли к ней подобраться, но это не помогло. Орава накидывалась на бедную мать, ей было уже больно их кормить, но она кормила. Мы просили отсадить мать от щенков, но безуспешно.