Княгиня Екатерина Дашкова

Я не переставала удивляться княгине. Мы боялись, что известие о ссылке сломит ее, а бесконечная зимняя дорога без удобств убьет. Мисс Анастасия не переставая плакала в ожидании конца. Перед отъездом из Троицкого княгиня велела отвести себя в церковь, чтобы отстоять напутственный молебен. Двое дворовых с трудом могли ее довести от дома, так она была слаба и так задыхалась на каждом шагу. От прощания, на которое собралась вся дворня и все крестьяне, княгиня наотрез отказалась, ссылаясь на слабость и отсутствие сил. Она не плакала, и глаза ее были сухи. В кибитке она даже не бросила прощального взгляда на дом и на село, сразу прикрыв глаза. Она не дремала, потому что голос, которым она время от времени отдавала распоряжения, был совершенно спокоен и не выдавал ни подавленности, ни душевного волнения. Когда я выразила княгине свое восхищение ее мужеством, она сказала, что давно ожидала такого оборота дел и рада прекращению затянувшегося ожидания. Час за часом неудобной езды в душном возке к ней, казалось, возвращались силы. На лице исчезли гримасы боли, и в какую-то минуту княгиня изволила даже заговорить о еде, осведомившись, достаточно ли замороженных щей взято в дорогу и удались ли они. На первой же станции княгиня с аппетитом съела несколько ложек и пожурила меня за отсутствие аппетита. Мисс Анастасия незаметно крестилась, благодаря Создателя за происходившие с ее матушкой перемены к лучшему. Даже возникший разговор о том, что маршрут нашей поездки может быть изменен и приведет нас в какой-нибудь отдаленный монастырь, не ухудшил настроения княгини.

Княгиня первая заметила неизвестного человека, старавшегося завязать разговор с нашими людьми, и сказала, что это должен быть архаровский шпион, чему она нисколько не удивлена. Подполковнику Лаптеву оставалось только подтвердить ее предположение. Подполковник вступил с незнакомцем в беседу и приказал ему держаться возможно дальше от княгини, на что шпион ответил откровенными угрозами, но в дальнейшем не надоедал нам своим присутствием. Княгиня спасла нас всех и тогда, когда, не доезжая Твери, мы попали в метель и заблудились. Почти семнадцать часов наши лошади кружились в снеговом водовороте без признаков дороги или хотя бы одного огонька. Казалось, неожиданно мы оказались в снеговой пустыне без конца и края. Ямщики бросили вожжи. Прислуга плакала и молилась. Подполковник совершенно растерялся. Княгиня сказала, что смерть от мороза была бы для нее лучшим концом, но она не вправе не позаботиться о всех нас, пожертвовавших своими жизнями и удобствами ради нее, и потому приказывает остановиться. Метель к утру все равно должна хоть сколько-то утихнуть, и тогда можно будет отправить людей искать потерянную дорогу или хотя бы ближайшую деревню. Ямщики так и поступили, но, на наше счастье, Господь сжалился, над нами. Не прошло и часу, как удалось разглядеть вдали слабый огонек, на который и поспешили самые крепкие слуги. Это оказалась крошечная деревенька вдали ото всякой дороги, мы же отъехали от своей последней станции всего на шесть верст. Княгиня сказала, что это испытание было послано нам, чтобы укрепить наш дух, но и призвать нас к большей осмотрительности, потому что теперь нам предстоит самим во всем заботиться о себе, не надеясь ни на чью помощь.