Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

В отличие от своих подруг, с которыми она поделилась этими подробностями, сама Грейс нашла это условие не столь пугающим. Вопрос казался ей в высшей степени абстрактным, поскольку она даже представить себе не могла возможности развода. Как высказалась по этому поводу Джуди Кантер, «если Грейс приложит усилие, все у нее сложится хорошо; она и раньше умела распоряжаться собой, и пока что весьма успешно». Так что брак вряд ли принесет какие-то неожиданности. Несмотря на все ее кажущиеся слабости и незащищенность, Грейс обладала завидной выдержкой и стойкостью духа. Пресловутый «паттоновский танк» давил в ее душе даже малейшие опасения, что у нее с Ренье могут не сложиться отношения. Грейс больше беспокоило другое: сумеет ли она с честью выдержать неизбежную процедуру медицинского обследования (доктор Дона должен был сделать заключение относительно того, способна ли Грейс выносить для Ренье наследника).

— Но ведь они обнаружат, что я не девственница, — поделилась она своими опасениями с Доном Ричардсоном.

— Скажи им, — предложил идею Ричардсон, — что ты случайно «порвалась», занимаясь физкультурой в школе.

Когда Ренье в 1988 году спросили об этом обследовании, тот категорически отрицал, что оно когда-либо имело место. Тем не менее, Гримальди имели большой исторический опыт отрицания нелицеприятных фактов, которые впоследствии оказывались правдой, чистейшей воды правдой. Существование обычая выплаты денежного приданного отрицалось на протяжении многих лет, пока сам князь, наконец, не был вынужден обнародовать брачный контракт. Начиная от необходимости уведомления французского правительства и кончая меркантильными подробностями брачного контракта ухаживания Ренье были опутаны паутиной отнюдь не сентиментальных, но в высшей степени приземленных и деловых условий и оговорок. Поэтому вряд ли имело смысл вступать в пререкания, споря о том, с кем останутся дети в случае развода, не будучи до конца уверенной, что эти дети вообще появятся на свет.

Князь Ренье неизменно подчеркивал, что в декабре 1955 года доктор Дона сопровождал его в Америку исключительно как друг и хороший знакомый, чтобы князю было не так скучно, пока тот будет проходить медицинское обследование в больнице имени Дж. Гопкинса. Однако это утверждение явно не стыкуется с тем, что, по воспоминаниям Ричардсона, поведала ему Грейс. «Она сказала, что к ней приходил священник, чтобы обсудить религиозную сторону дела, и что при этом присутствовал врач, который должен был сделать заключение, что Грейс не страдает бесплодием, — вспоминает Ричардсон. — Она сказала, что ей не избежать гинекологического кресла и связанных с ним разглядываний и общупываний. Ее беспокоило не столько бесплодие, сколько девственность. Не известно, что там хотел разглядеть врач, однако она ужасно волновалась».

И это волнение вполне понятно. Умение Грейс изображать из себя добропорядочную барышню лежало в основе притягательности ее экранного образа; эта же нравственная чистота являлась залогом счастья для Грейс-княгини. В 1956 году немыслимо было даже представить, что кандидатка в принцессы может оказаться порочной. Девственность была неотделима от сказочной мечты, поскольку являлась подтверждением все еще широко распространенного мнения, будто знаменитость обязана служить нравственным примером остальному миру. Простолюдины не были столь же строги к кинозвездам и деятелям шоу-бизнеса, однако для монарха или князя добродетель была неотъемлемым требованием (sine qua non [12]), и именно в эту новую, более величественную категорию и надеялась перейти Грейс.

— Они поверили мне! — с облегчением и неописуемой радостью поведала Грейс Дону Ричардсону спустя несколько дней.

Самое главное препятствие было преодолено. Противоречие между реальными сексуальными аппетитами Грейс и ее целомудренным обликом всегда являлось для актрисы источником напряжения и потенциального риска. Грейс пребывала в постоянном страхе разоблачения, и вот теперь, судя по всему, проблема решилась сама собой. Грейс была искренне и горячо влюблена в своего будущего супруга. На протяжении многих лет она пыталась со свойственной ей импульсивностью, и вместе с тем следуя своим собственным нравственным принципам, совместить желание и чувство долга; и, судя по всему, благодаря помолвке эта уловка ей наконец удалась. Она выходит замуж. Грейс-княгине больше не придется притворяться, а еще она не без оснований надеялась, что любовные приключения Грейс-кинозвезды, способные поставить ее в неловкое положение, постепенно забудутся и канут в Лету.