Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

— Я во что бы то ни стало должен с ней познакомиться, — заявил он своему приятелю, выходя из кинотеатра.

— Да ты в своем уме? — удивился тот. — С чего ты взял, что ей будет интересно с тобой знакомиться? Откуда ты знаешь, может, она уже в кого-то влюбилась?

«Что за банальные вопросы!» — писал позднее Кассини в своей автобиографии.

— Какая мне разница! — отмел он сомнения приятеля. — Клянусь, эта девушка будет моей!

Не далее чем через полчаса Кассини уже беседовал с Грейс, причем сразу же, что называется, взял быка за рога. «Я не стал говорить ей, что только что видел ее в «Могамбо», или же признаваться, что мне известно, кто она такая. Я чувствовал, что лобовая атака здесь была бы просто неуместна. Мне хотелось очаровать ее, сделать так, чтобы у нее обо мне сложилось приятное впечатление».

«В глубине души каждой женщины таится нежность, — говорит Джанкарло Джаннини в фильме «Семь красавиц». — Внешне она может показаться вам озлобленной, горькой, как кофе, когда вы плохо размешали в чашке сахар. Если вы хотите, чтобы ваши губы ощутили сладость, ее, как кофе, следует хорошо перемешать».

Олегу Кассини было не занимать умения размешивать сахар в кофе, и он с удовольствием предавался этому занятию. С того памятного вечера, когда Кассини впервые пожал руку Грейс в ресторанчике «Во д'Ор», он целиком посвятил себя ухаживанию в надежде завоевать ее сердце.

Вскоре ему стало ясно, что она была не из тех девчонок, которых достаточно пригласить на свидание. «Требовалась программа действий, романтичная, даже немного глупая, чтобы растопить ее внешнюю холодность». На следующее утро по распоряжению Кассини в «Манхэттен-Хаус» была доставлена дюжина алых роз, днем спустя — еще дюжина; и так — на протяжении десяти дней, причем к каждой вазе была прикреплена записка: «Любящий вас Садовник». Только тогда, когда квартира Грейс переполнилась цветами, Кассини отважился набрать номер ее телефона: «Говорит любящий вас Садовник».

«Возникла пауза, затем послышался легкий смех, и я понял, что одержал победу. Подобно Наполеону, я произнес: «Женщина, которая смеется, уже принадлежит вам».

Однако пока что победа ограничилась осторожным согласием Грейс на ланч. На их второе свидание она захватила с собой свою старшую сестру Пегги — уловка, на которую Кассини ответил тем, что уделял старшей сестре чуть больше внимания. Кассини считал себя генералиссимусом на полях любовных сражений, однако вскоре обнаружил, что имеет дело с не менее ловким и изобретательным противником. Не успел он во время их третьего свидания в танцевальном зале «Эль Морокко» поздравить самого себя, что держит в своих объятиях такую прекрасную, такую податливую женщину, как неожиданно Грейс улыбнулась себе под нос.

«Олег, меня для вас есть два небольших сюрприза, — сказала она, — во-первых, я уже влюблена в другого, а во-вторых, завтра я вылетаю в Калифорнию».

Поначалу Грейс отказалась признаться Кассини, кто же владеет ее сердцем, однако затем уступила и сделала несколько намеков: это актер-англичанин и он весьма недурен собой. «Его инициалы, — сказала она, — P.M.» На следующий день Грейс отбыла в Калифорнию.

P.M. — Рей Милланд (собственно говоря, не англичанин, а валлиец). Кассини это признание не слишком обеспокоило. Если Грейс действительно влюблена в этого человека, рассуждал модельер, она бы ни за что не соглашалась на свидания с ним, а они с Грейс уже встречались трижды. Правда, ухаживания на расстоянии трех тысяч миль представлялись довольно-таки проблематичными, и это обстоятельство побудило Кассини усилить свою кампанию. Изо дня в день он отправлял Грейс письма на Свитцер-авеню и регулярно названивал ей. Это были короткие, но, самое главное, веселые звонки (Олег считал аксиомой то, что дамы должны смеяться).

Олег Кассини был сыном русского дворянина-эмигранта, обосновавшегося в Италии, и его первым и самым счастливым воспоминанием стал образ рыжеволосой няни по имени Нина. В детстве, укладывая его спать, она любила нежно поглаживать его крохотный пенис. Продукт другой эпохи и культуры тотчас узрел бы в этом факте причины многих комплексов, нечто такое, в чем принято с горестным видом признаваться с телеэкрана. Однако для Кассини, совсем наоборот, это стало исходной точкой пожизненного увлечения прекрасным полом. Женщины явились для него не только источником удовольствий, но — как для дизайнера — также и средством к существованию, и ухаживать за ними, в некотором роде, стало неотъемлемой частью его натуры. «Я любил женщин, — писал он в своих ранних мемуарах. — Я любил, как они выглядят, любил их телодвижения… Я никогда не потеряю к ним интереса, я буду всегда угождать им».