Княгиня Менжинская

Раззадоренный близостью поживы, зверь не собирался отступать. Он обежал поляну, замер в той ее части, откуда ему было удобнее сделать прыжок. Смельчак повернулся и вновь направился к нему. Волк ощерился, клацнул тяжелыми зубами, но не отступил. Пораженный его смелостью, нападавший на мгновение замедлил шаг. Но, видимо, слишком велико было его желание помочь несчастной, ибо уже в следующее мгновение он двинулся быстрее. Приблизившись к зверю, незнакомец замахнулся. Но серый разбойник оказался проворнее. Просвистев, плеть нападавшего шумно полоснула по траве. Он замахнулся во второй раз. Но и второй его удар пришелся мимо. И только когда волк повернулся, чтобы бежать, конец плети угодил-таки ему по спине. Зверь зарычал и, оглядываясь, нехотя затрусил в сторону болотных зарослей, откуда появился.

Проследив за его бегством, спаситель направился к панночке. Та, бледная как полотно, по-прежнему лежала без чувств. Незнакомец поспешно спустился к ручью, набрал в ладони воды и, вернувшись, плеснул ею в лицо несчастной. Панна Юлия открыла глаза. Очнувшись, она порывисто села, огляделась. Удостоверившись, что зверя рядом уже нет, девушка воззрилась на незнакомца. Наконец спросила:

– Кто вы?

– Друг, – тут же последовал ответ. Красавица потупилась.

– Это ничего не проясняет, – сказала она. – Многие хотели бы быть мне друзьями. Но вы – первый, кто доказывает свою преданность. Как ваше имя? Кажется, я уже видела вас.

– Боюсь, мое имя напугает вас сильнее, нежели минуту назад этот зверь, – ответил незнакомец.

– И все-таки, могу я знать, кто только что спас мне жизнь? У меня нет врагов. Каково бы ни было ваше имя, оно не разочарует меня. Итак?

Панна Юлия подала незнакомцу руку. Тот помог ей подняться.

– Я жду, – в голосе панночки прозвучали требовательные нотки.

– Федор Коллупайло, к вашим услугам. Сказав это, незнакомец поклонился в пояс. Девушка не сумела скрыть удивления, хотя и ожидала этого ответа.

– Так это вы забирались к нам в парк? – почти с радостью спросила она. – Очень мило. Объясните, зачем вы это делали? Наступила очередь Федора смутиться.

– Хотел видеть вас, – ответил он. – Клянусь, только в этом причина моего мальчишества.

– Тятенька был зол, – призналась панночка и почему-то улыбнулась. – А мне было любопытно. Ну да теперь я знаю.

Она минуту с интересом разглядывала своего спасителя, потом заметила:

– Значит, это стук копыт вашей лошади я слышала сегодня во время прогулки! Может быть, вы просто ангел-хранитель? – и пошутила: – Дайте посмотрю, нет ли у вас за спиной крыльев.

– Я всегда желал вам только добра, – сообщил Федор. – Кажется, я чувствовала это. И три дня назад, и раньше, – отозвалась панночка и потупила глазки. Обоим сделалось неловко. Оба притихли, сделавшись похожими на двух объяснившихся влюбленных. Чуть позже панне Юлии захотелось помыть руки, и Федор помог ей спуститься к ручью. Им было хорошо вместе, они понимали друг друга без слов. В их душах пробудилось то странное волнение, которое хмелит, как доброе вино. Они брызгались водой и счастливо смеялись.

За этой невинной забавой и застал их пан Фердинанд. Стук копыт приведенных им лошадей вынудил парочку оглянуться. Оба неожиданно расхохотались: их рассмешил откровенно растерянный взгляд панича.

Глава VI. Освободитель

Узнав о том, что произошло, пан Фердинанд наотрез отказался отпустить Федора. Он пригласил его к себе.

Повинуясь не столько настойчивости панича, сколько желанию подольше побыть с панной Юлией, молодой Коллупайло согласился.

За беседой, тема которой, конечно, касалась недавнего происшествия, все трое не заметили, как очутились в Вердомичах. Весть о том, что герутевский пан приближается к воротам усадьбы, опередила мирную троицу. Ворота открыли – и молодые без задержки проследовали до самого дворца.

На крыльце поджидал пан Юзеф. В выпуклых глазах хозяина читались два чувства: удивление и злая радость. Всадники спешились, передали лошадей. Панна Юлия подошла к отцу.

– Тятенька, – сказала она, – это пан Федор, мой спаситель. Прошу любить и жаловать, – и она тут же рассказала о том, что произошло около болота.

Пан Толочко слушал, округлив глаза. Его удивляло то, что, произнося имя ненавистного ему Коллупайло, дочь улыбалась. «Черт ее попутал что ли?» – злобствовал старик. Он оглянулся на сына и вдруг обомлел: его любимец взирал на гостя так, будто был ему должен! Пан Юзеф не знал, что и подумать, – так бедняк, неожиданно получив крупные деньги, остается некоторое время сбитым с толку. Казалось, что он хотел закричать: «Да вы с ума сошли! Ведь это наш враг!» Почувствовав наконец, что пауза затянулась, бедняга распрямился и не без ехидства процедил:

– Пан Федор, говоришь. Ах, ну да, пан Коллупайло. Как же, как же, имели честь слышать.

По всему было видно, что фамилия гостя раздражает его. Неожиданно он отступил на шаг и громко позвал:

– Мостей! Гедька! Терешка! Ну-ка, сюда! Живо! Как сказочный джинн – не успели брат и сестра понять, что задумал отец, – перед ними вдруг возник расторопный Терешка. Он низко поклонился хозяину.