Княгиня Ольга. Обжигающая любовь

Любомир увидел окруженного врагами князя сразу и стал пробиваться к нему. Печенеги, не ожидавшие русичей с двух сторон, завертелись волчками, сбились в кучу и свирепо огрызались. Но почти тотчас, повинуясь команде своего князя, снова рассыпались, принялись гоняться за отдельными русичами. Любомир увидел, как старший печенег что-то прокричал, указывая мечом в сторону бьющегося против троих воинов князя. Русич понял, что велит взять того, ругнулся вслух и, раскидав ближайших всадников, бросился Игорю на выручку. Против пешего князя оказались еще и четверо конных. По тому, что его никто не бил стрелами, Любомир догадался: велено брать живым. И снова, как в донских степях, русич заорал:

– Ну нет, князя я вам не отдам!

Степняки кружили вокруг Игоря, наседая конями, оттесняя его от остальных и стараясь загнать к воде. Любомир с ходу врезался в этот круг, посек двоих, заслонил своим конем князя, рубя налево и направо мечом, велел:

– Игорь, на коня!

Чувствуя, что князь уже прыгнул на лошадь позади него и теперь также отбивается, толкнул коня в бок:

– Выноси, милый!

Они смогли продраться сквозь кольцо степняков к своим, а там князю дали лошадь, и бой закипел с новой силой. В очередной раз Любомир поблагодарил воеводу Асмуда, посоветовавшего взять однорукий короткий меч вместо большого двуручного. И впрямь, с тяжелым в такой толчее не справиться. А еще хорошо помогло копье, положенное поперек седла: можно было действовать обоими его концами, причем влево тупым русич отталкивал наседавших печенегов, а вправо острым вполне успешно колол не защищенные щитами их бока, пока само копье все же не выбили из рук. Вернее, оно просто застряло в туловище какого-то всадника, а вытаскивать было не с руки. Зато меч продолжал свое дело без остановки.

Князь тоже бился полуторным мечом, но владел им мастерски, потому не чувствовал тесноты. Если какой печенег мешал хорошему замаху, то тут же отправлялся полежать на время или навсегда. Любомир усмехнулся, заметив, что князь сначала норовил задеть лошадь, а уже потом всадника. Тоже хитро, на раненой кобылке очень не навоюешь, ей больно, и слушается такая лошадь плохо. После он тоже несколько раз для начала всаживал копье в круп лошади. Но и степняки бились умело, они не хуже русичей могли держать своих лошадей одними ногами, оставляя руки свободными.

Хорошо помогли лучники, засевшие в кустах вдоль берега. Тетивы их луков то и дело тенькали, выпуская стрелы, разящие печенежских коней. Жалко бить лошадей, но во всадников метить тяжело, можно поразить и своих. Один за другим степняки оставались пешими, но продолжали сражаться, не жалея себя.

И все же печенегов положили великое множество, их князь запросил мира.

Потом степняки клялись в верности, подносили богатые дары. Игорь усмехнулся, кивая на связки скоры:

– Наши караваны небось и ограбили…

Печенежский князь отчаянно мотал головой:

– Нет, князь Игорь, что ты, нет! Это… – он неопределенно махнул рукой, – оттуда! Это не ваше!

– Откуда оттуда? – хитро щурил глаза Игорь.

Степняки снова юлили, пряча глаза, обещали никого не трогать и даже вроде охранять.

– Вот уж этого не надо! Не то нам защиты от той охраны не хватит!

Князь был доволен. На время по Днепру можно ходить спокойно. Все понимали, что это ненадолго, степняк, он что ветер, пограбит и улетит, лови его.

Когда уже ехали домой, Игорь сжал руку Любомира:

– Спасибо, что снова спас. – И вдруг, наклонившись к самому уху, добавил: – А к княгине в ложницу больше не ходи! Узнаю, головы не сносить обоим.

Любомир вздрогнул, значит, кто-то выдал? Объяснил сам князь, он вдруг хмыкнул, все так же понизив голос:

– Княгиня меня Любомиром спросонья называла…

Русич понял, что действительно стоит держаться от Ольги подальше.

Игорь не стал рассказывать жене о своей победе, другие скажут, а она в ответ не упомянула о симпатиях Романа Лакапина. Само крещение Ольги князя мало волновало, варяги часто крестились ради подарков. Княгиня привезла с собой священника и еще одного грека, чтобы советоваться? Это привычно, князь Олег всегда так делал, у самого Игоря тоже много советчиков-иноземцев. Если носа не суют, куда их не просят, пусть живут.

Но нашлись советчики, рассказавшие князю про византийского императора.

Глава 19

Ольга по-прежнему жила в Вышгороде, она уже даже свыклась с мыслью, что это ее вотчина и большего не видать. Князь сам по себе, после пересказа о выполненном поручении снова забыл о ней, для Игоря Ольга умница, и только. И ничего с этим не поделаешь, насильно мил не будешь. Какой уж тут сын, вряд ли и Заступница поможет, если князь в Вышгород ни ногой.