Княгиня Ренессанса

– Фарнелло его почти убил… А если он и выживет, то ему нелегко будет объяснить Генриху VIII многие вещи, и в частности, почему он вместо того, чтобы вести наблюдение в Пиццигеттоне, явился сюда любезничать с дамами. В довершение ко всему, папа отказал королю в расторжении его брака с королевой. Так что на Монтроуза не приходится рассчитывать.

– Вот видишь, остается один Колонна!

Карл Бурбонский перестал ходить по палатке и машинально потер кружевной манжетой грязный нагрудник своей кирасы.

Донья Гермина решила, что самый напряженный момент в его состоянии прошел.

Незаметным движением руки она приказала своему сыну Рикардо выйти: из палатки, а сама, покачивая бедрами, подошла к коннетаблю.

– Это она… Карл… мне давно надо было ее убить.

– Кто? – угрюмо спросил Бурбон.

– Моя падчерица, Зефирина де Багатель… Я уверена, это она все подстроила и отговорила Фарнелло. Мне следовало опасаться ее… но я-то думала, что она после страшной лихорадки превратилась в идиотку. А эта негодяйка выздоровела, и я подозреваю, помирилась со своим мужем. Если это действительно так, месть моя будет ужасной.

Донья Гермина достала из кошелька три маленьких восковых фигурки. У одной из них были рыжие волосы, у другой – черные кудри, а у третьей – русая шевелюра. Поставив их в ряд на столе, донья Гермина вонзила в каждую по игле в том месте, где должно быть сердце, и при этом приговаривала:

– Заклинаю Всемогущим Астаротом, князем Ваалом! Трижды, с помощью магии, злодейка Зефирина избежала гибели от яда, огня и проклятий. Молю тебя, Агалиарепт, мой повелитель, помоги мне уничтожить как можно скорее эту мерзавку вместе с предателем Фарнелло, а заодно и шутом, именуемым королем Франции. Очисть место для истинного короля, Карла Бурбонского…

Коннетабль в это время стоял, отвернувшись. Он был бледен и явно побаивался подобных сеансов, к которым донья Гермина все же его приучила.

Пытаясь избавиться от влияния, которое эта женщина оказывала на него столько лет, он сказал:

– Все это сплошной вздор… Этим твоим куклам не открыть мне дороги на Рим и тем самым во Францию…

– Не богохульствуй, Карл! Я много сделала для тебя, ты это знаешь. Смотри, не навлеки на себя гнев нашего высшего повелителя, того, что выше Карла V… Князя Тьмы – Вельзевула… – шепотом закончила донья Гермина.

При виде ее пылающего взора Карл Бурбонский опустил глаза.

Пока донья Гермина прятала свои восковые фигурки в кошель, Карл Бурбонский снова возразил:

– Не думаю, что ситуация, в которую мы попали – дело рук твоей кривляки-падчерицы. Здесь тридцать тысяч солдат требуют жалованья. А у меня ни одного лиарда. Императору нужно два месяца, чтобы прислать мне деньги. Колонна сам без денег. Зато Фарнелло богат. Он один бы мог заплатить всем моим людям. Но этот проклятый Леопард уже не с нами, а ты требуешь от имени императора, чтобы я атаковал Ватикан и захватил папу в плен! Черт побери, да мои войска просто откажутся идти на это. Не отправляться же мне одному, пусть даже подземным коридором, соединяющим Ватикан с замком Святого Ангела, и объявить Клименту VII: вы мой пленник!

В палатке наступило тягостное молчание, не нарушаемое ни Холодным северным ветром, ни возгласами солдат, расположившихся лагерем в нескольких лье от Рима.

Довольный тем, что смог высказать донье Гермине все, что его мучило, коннетабль улегся на походную кровать.

Донья Гермина подошла к нему, шурша шелковыми юбками.

– Пообещай своим солдатам богатые трофеи, и тебе не придется платить… – прошептала Сан-Сальвадор.

Карл Бурбонский думал, что ослышался.

– Ты спятила, Генриетта, уж не о разграблении ли города ты говоришь!

– Именно об этом, ты правильно понял, Карл… Надо проучить этих римлян, а заодно и их заговорщика папу.

– Император хочет захватить папу в плен, но ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь, Генриетта? – возразил бурбон.

– Та-та-та! То, чего хочет Карл V он хочет любой ценой!

Говоря эти слова, донья Гермина опустилась на колени около коннетабля. Небрежным движением она положила руки поверх штанов любовника. Он сначала покраснел, но тут же лицо его побледнело.

На протяжении многих месяцев занятая плетением заговоров – сначала путешествие в Испанию, в Эскуриал, чтобы получить распоряжения Карла V, потом во Францию ради собственных дел – донья Гермина была лишена объятий Бурбона. А между тем он находился у нее под каблуком почти двадцать лет. Ей были известны буквально все его слабости, и не только моральные, но и физические. Она умела взволновать его и прекрасно сознавала пагубную власть, которую имела над этим могущественным и одновременно слабым существом.

Жажда власти, мечта о престоле и о богатстве связали его с этой женщиной, которая шла напролом, не отступая ни перед чем, даже перед убийством.