Княгиня Серебряная

– Давай без оскорблений. Будешь съезжать – просто захлопни дверь. Но все-таки присматривай за квартирой.

– Генка, ты же себя продал! За что?! За американский паспорт?!

– Хорошо хоть нашелся покупатель, – криво усмехнулся он. – Поскольку товар уже не первой свежести… Ты справишься. Всегда была сильной.

– А если нет? – Лада все еще не верила.

Генка уезжает! Навсегда! За океан! Единственная ее опора, мужчина, которого она безумно любила до сих пор! Как скамейку из-под ног выбили. А на шее – петля. Лада задыхалась, в глазах темнело. Она умирала.

Повиснуть на нем? Рыдать? Умолять? Ползти за ним к двери? К лифту? На коленях через всю площадку?!

Не поможет.

Генка все уже решил. И давно, раз багаж в аэропорту. Небось и такси вызвал. Все время на часы смотрит.

– Ты справишься, – повторил Аполлонов и виновато сказал: – У меня тут еще вещи. Я возьму?

Как будто она могла запретить! Как будто что-то здесь решала! Лада молча смотрела, как Аполлонов выносит из кладовки чемодан и сумку. Когда только собрать успел? А Лада не обращала внимания на то, что мужских вещей в шкафах становится все меньше. Она вообще была небрежна в быту.

– Провожать меня глупо, – сказал Аполлонов, открывая входную дверь.

И в самом деле: провожать любовника к будущей жене – что может быть смешнее? Еще и шарф на шею повяжи, чтобы по пути не простудился. Здоровеньким доехал.

– Ну, все?

Он смотрел на нее жадно, словно хотел запомнить такой. Жалкой, сломленной. Не чемпионкой. Победителей не бросают.

– Да, наверное.

Глаза у нее были сухие.

Хлопнула дверь. Лада какое-то время прислушивалась. Вот приехал лифт. Она кинулась к окну. Вскоре из подъезда вышел Генка, в руке чемодан, на плече – ремень дорожной сумки. Лада жадно смотрела, как Аполлонов садится в такси. Может, передумает? Неужели они были правы? Все те, кто ее предупреждал: Генка тебя использует. Стала не нужна – бросил. Богатую нашел. В Америке.

«Ну, посмотри же на меня! Подними глаза, Гена! Я же тебя люблю!» – мысленно молилась она.

Такси уехало. Лада наконец-то всхлипнула, потом опомнилась и побежала в гостиную, к бару. Там стояла начатая бутылка виски, остатки роскоши. Из той, прежней жизни, когда они с Генкой ездили за границу и получали призовые и подарки от поклонников. Не только цветы и игрушки. Эта бутылка тоже был чьим-то подарком, стояла для особого случая. Генка вчера открыл, выпил немного, должно быть, за успех предприятия, но, поскольку дорога предстояла дальняя, большая часть виски осталась в бутылке.

Или это был утешительный приз? Знал ведь, что, как только он уедет, Лада рванет к бару. Подсластил пилюлю. Выпей, девочка, и станет легче. Она жадно глотнула виски. И почувствовала себя живой: из глаз полились слезы. Ладе стало себя так жалко.

Одна. Без работы, почти без денег. В чужой квартире.

Это было невыносимо. Когда Лада допила виски, то уже плохо соображала, что делает.

«Я буду счастлива ему назло!» – подумала она, набирая номер.

Мужчина, которому она звонила, оказался дома. Хотя у аппарата пришлось прождать довольно долго, пока соседи по коммуналке разыскивали Вадика. Он был довольно известным актером, с которым Лада познакомилась на съемках. Старше ее года на три, смазливый. Клеился к ней, пока работали в одном проекте, впрочем, он ко всем клеился. Амплуа такое: бабник.

Но сейчас Ладе было все равно.

– Привет, Вадик! Что делаешь? – заплетающимся языком спросила она.

– Да, в общем, ничего. Жду, когда какой-нибудь режиссер позвонит.

– Ха-ха. Они сейчас не звонят. Д-денег ни у кого на съемки нет.

– А ты, я вижу, хорошо набралась, – хмыкнул Вадик. – Есть повод?

– Гражданский муж меня бросил. В Америку уехал.

– Выходит, свободна? Так я тогда подвалю?

– Подваливай… А выпить у тебя есть? – Виски кончилось, а хотелось добавить.

– Найдем, – заверил Вадик.

Она, путаясь в словах, объяснила мужику, куда ехать. Ладе было необходимо изменить Аполлонову немедленно и в его квартире, ключи от которой он так легкомысленно оставил бывшей любовнице.

Как приехал Вадик, она еще помнила. Потом они пили. Занимались сексом. Снова пили. И снова…

Две недели слились в одно большое туманное пятно. Очнулась Лада в загсе. Рядом стоял Вадик.

– Фамилию какую брать будете?

– Фамилию? – она растерялась.

Это что, свадьба?! Первая в жизни Лады Воронцовой?! Тот самый день?!

Она пыталась вспомнить фамилию Вадика. Похоже, что документы они подавали пьяными. А кто, интересно, устроил это скоропалительное бракосочетание?

– Свою оставлю, – пересохшими губами сказала Лада. – Воронцова.

– А супруг не против?

Вадик расплывчато улыбался. Взгляд у него был расфокусированный. Похоже, что Ладин избранник тоже не осознавал, что у них сегодня свадьба. Кивнул и неловко надел на палец новобрачной кольцо.

Лада вздрогнула, когда оно упало на пол. Это было бабушкино кольцо. Выходит, они и к ней успели заехать. Сам Вадик обошелся вообще без кольца. Сотрудница загса ничему не удивлялась. Время было такое. Люди бросали имущество и уезжали за границу. Спешно женились, мгновенно разводились. Причем старики женились почти на девочках, а дряхлые старухи выходили за мачо.