Князь Алтайский

Спокойно, Викентий, спокойно. Что бы за странная непонятность здесь не происходила — ситуация довольно проста. К тебе пробрался убийца. Неизвестно как. И то, что он умер неизвестно от чего — не радует. Точно так же может прийти и следующий, а вот умрет ли он точно таким же способом ДО того, как воткнет мне нож в спину или любое другое показавшееся ему удобным место — вопрос. И кто его подослал — уже не так важно. Вы, гражданин Осетровский, на своем пути уже насобирали больше врагов, желающих видеть вас непременно в гробу — и цвет тапочек им непринципиален — чем дворовый пес репьев на хвост.

И вот, когда мы более или менее разобрались в ситуации — возникает вопрос.

Ты все еще хочешь остаться в Омске?

Глава 8

1

Итак, в моей спальне был обнаружен незнакомый мне мертвый мужик. Я бы, конечно, предпочел знакомую живую женщину, причем вполне конкретную. Потому что если Аглаша узнает о том, что у меня в спальне была живая женщина и при этом — не она, то там очень быстро окажется и труп. Мужской. Так вот в моей спальне обнаружен мертвый труп… в смысле, мужик. Неизвестный. И какой вывод из этого следует?

То, что став боярином Осетровским, я еще не успел приобрести необходимые боярские навыки, зато успел растерять навыки подьячего Разбойного приказа. В конце концов, расследовать обнаружения всех незнакомых трупов со следами насилия это моя прежняя работа! А что я смог узнать, расследуя это дело?

Ничего. Ноль. Зеро.

Да я даже свидетеля не смог нормально допросить. Как это какого? Самого непосредственного, того, что своими… ну, чем она там смотрит… видела происходящее. Голос, она, конечно. Ну, здесь у меня хотя бы уважительная причина есть — я был несколько не собран, потому что не каждый, блин, день, встав с кровати, я наступаю на труп. Поэтому и вопросы, которые я задавал Голос, не прояснили ситуацию от слова «совсем». А когда я все же пришел в себя, и начал спрашивать не всякие глупости, а конкретно «Что здесь происходило, пока я спал?» эта… металлическая с-с-сколопендра решила, что ей надоело, и отказалась отвечать в стиле «Ой, всё».

Ладно-ладно, голосочек… Сарафанчик ты просила? Будет тебе сарафан, не обрадуешься…

В общем, единственный свидетель играет в молчанку-обижульку, а другие… А других не было. Никто из тех, кто стоял на страже в ту ночь, не видел рыжего мужика с ножом, крадущегося по коридорам. А ведь стража у меня дело знает и службу блюдет — в конце концов, на меня не первый раз покушались. И нет. Никто его не видел. Что особенно странно, если учесть, что рыжий труп одет в обычный серый кафтан, спросонок принятый мною за шубу. А в кафтане сейчас не сезон — только выйди на улицу, вмиг окоченеешь. Впору и впрямь решить, что мужик открыл портал ко мне в спальню, да прямо из своего дома и шагнул…

Что маловероятно до степени «совсем».

Конечно, здешняя магия, Слова, амулеты, создания с Изнанки — все это позволяло творить многое из того, что в моем прежнем мире считалось невозможным. По крайней мере без технических устройств. Но дело в том, что для того, чтобы что-то сделать это «что-то» должно прийти тебе в голову.

А здешним идея портала не то что не могла в голову прийти — она у них в ней просто не укладывалась. Что есть портал? Разрыв в пространстве, прореха в реальности, дыра, один конец которой здесь, а второй — где-то еще. Вот это вот местные и не могут представить. Для их мозгов проход обязательно должен иметь… ну… границы какие-то. Например, представить проход из одного места в другое через зеркала… да хоть через лужу воды, как вон разбойничий атаман Степашка — это возможно. А проход через пространство, который просто есть, а больше нет ничего — это все равно что представить хлопок одной ладонью. Нет, это не означает, что местные глупы. Просто у них мозг не под это заточен. Так что портал навряд ли. А никаких зеркал и водяных луж у меня в спальне не было.

Хм… У местных мозг не заточен. А не у местных? Вот, например, я. Я могу представить портал. Я, правда, не знаю, как сделать Слово под него, какое-нибудь Портальное. Я вообще понятия не имею, откуда Слова появляются. И как сделать амулет — тоже не знаю. Но, если подумать — раз здесь, на Руси, оказался я, то может оказаться и кто-то еще, верно? Что, если против меня — вот такой же пришелец из другого мира, с более развитым, чем у местных, воображением?

Брор! Я встряхнул головой. Такое противостояние было бы… неприятным. Но все же, если подумать — навряд ли. До сих пор все, что применялось против меня, не выходило за пределы местных способностей: бомбу мне в карету никто не закладывал, из автомата расстрелять не пытались, а единственное, что подходит под возможный признак прогрессора-агрессора — стрельбу из снайперского мушкета, я же и внедрил, так сказать.

Нет, это не второй пришелец, не портал, что-то другое, чего я не понимаю или упускаю из виду… Что-то, с чем я не сталкивался, или же что-то настолько простое, что не приходит в голову… Что-то… Что-то — что?