Князь Арнаут

В это время турок, данишменд Гази, сыгравший столь печальную роль в судьбе Боэмунда Второго и франкской Антиохии, прослышал о несчастье, постигшем графа Жослена, и обложил плотным кольцом город Кайсун. Понимая, что турки настроены очень серьёзно, жители послали к графу гонцов с просьбой о незамедлительной помощи. Тот уже лежал на смертном одре, но, выслушав посланника, призвал своего сына и наследника, Жослена Второго, и велел ему отправляться на выручку Кайсуна. «Но дружина Эдессы мала, отец! — воскликнул молодой человек. — Да и захотят ли рыцари слушаться меня в столь опасном деле?»

Проклиная всё на свете, пожилой воин поднялся и приказал вассалам собираться. Сесть на коня граф не мог, его несли в портшезе. Там же в портшезе он и получил известие: эмир Гази, узнав, что Тель-Баширский Волк жив и идёт против него, велел зарезать гонцов, принёсших худые новости, и не мешкая снял осаду с Кайсуна. Убедившись в том, что турки ушли, старый рыцарь попросил слуг положить себя на траву, где спустя недолгое время скончался с печальной улыбкой на устах.

Знал ли герой, мог ли предвидеть, сколь разрушительным спустя полвека окажется влияние его потомков при королевском дворе? А ведь в немалой степени именно Жослен Третий (граф без графства) и его сестра Агнесса, а также подобные им представители третьего поколения баронов Утремера нанесли Левантийскому царству, и особенно королевству Иерусалимскому, такой вред, такой удар, что даже и через многие годы оно не могло оправиться от его последствий.

Нет, конечно, тем или иным способом заглядывать в будущее — удел магов или величайших из мыслителей, а никак не добрых воинов. Однако, думается, что ответ собственного сына не мог не огорчить старого графа: кому доверял он своё государство?

Уже через тринадцать лет после смерти отца сын потеряет его столицу, Эдессу, а несколько позднее собственную свободу, глаза и, наконец, жизнь. Да и в плен Жослен Второй угодил, не сражаясь с врагом в неравной битве. Говорят, что он, находясь на марше, понуждаемый естественными потребностями организма, слишком далеко отъехал от своих воинов, где был схвачен обыкновенными разбойниками, следившими за передвижениями франков в надежде на какую-нибудь поживу.

Верна ли эта история, теперь сказать трудно, но Тель-Баширский Волк умер так, как и полагалось рыцарю. Приблизительно в то же самое время, в пятницу, 21 августа 1131 г., в далёком Иерусалиме скончался друг и соратник графа Жослена Первого Эдесского, двоюродный брат его, король Иерусалимский, Бальдуэн Второй. Так постепенно, один за одним уходили в прошлое пилигримы Великого похода и первые их преемники, вполне достойные славы предшественников.

Бальдуэна Второго и Жослена Первого объединяло очень многое.

В 1104 г. они на пару угодили в плен после неудачной битвы с турками. (Подробнее об этом см. комментарий 20).

Спустя почти двадцать лет славным рыцарям вновь не повезло. 13 сентября 1122 г. Жослен с малой дружиной наткнулся на целое полчище турок, предводительствуемое эмиром из династии Ортокидов. Несмотря на огромное численное превосходство язычников, граф и его рыцари атаковали неприятеля.

На сей раз, казалось, сам Господь разгневался на христиан. Начался ужасный ливень, за считанные минуты превративший равнину в грязевое море. Тяжёлые кони франков скользили и утопали в грязи, легкоконным мусульманам ничего не стоило окружить графа. Он с шестьюдесятью рыцарями оказался в плену.

Король немедленно поспешил на север. Нагнав страху на турок Алеппо и убедившись в том, что опасность для графства миновала, Бальдуэн отправился поохотиться. (Не всё-то дела, нужен же и отдых?!) К несчастью, мусульмане узнали о намерениях короля и устроили на него засаду. Правитель Иерусалима со своей небольшой свитой очень скоро оказался в компании своего родственника.

Однако тут судьба дала латинянам убедительный пример того, как полезно жить в дружбе с соседями-христианами, пусть даже обряды их несколько отличаются от привычных тебе.

Замок Харпурт, где содержались франки, находился на территории, обитаемой в основном армянами, многие из которых уважали Жослена, женатого на их знатной соплеменнице. Один крестьянин передал письмо графа к друзьям, тогда с полсотни армян пришли в замок, переодетые кто монахами, кто купцами, под видом того, что будто бы желают принести правителю жалобы. Едва оказавшись в крепости, мнимые жалобщики достали мечи и перебили гарнизон. Узники оказались в странном положении, они как бы превратились в хозяев своей собственной тюрьмы. К несчастью, она находилась довольно далеко от границ владений латинян. Было решено, что Жослен отправится на поиски подмоги, а Бальдуэн останется в замке и будет держать оборону.