Князь Барбашев (СИ)

- Вот где-то умный-умный, а где-то дурак-дураком, - буркнул Михаил. - Слухи ходят, что ты с Вассианом о бесплодии великой княгини говорил, да о новой жене государю заикался. Было это? Что молчишь? Или думаешь, в монастырских стенах чужих ушей нет? Сабуровы через Соломонию к власти пришли, так-то род их не из великих, хоть и древний. И любой слух им как сам знаешь что. При дворе все знают, что государь ныне к нестяжателям более склонен, вот и испугался он. Всё же родной брат княгини. Да только он-то думает, что ты не сам по себе, а по наущению Василь Василича речи те ведёшь.

- Но убрать на всякий случай решил, - докончил за брата Андрей. А про себя подумал, что Сабуровы хоть и не великий род, а к трону дважды через дочурок своих подбирались.

Блин, вот же не было печали. А ведь мог бы и догадаться. Власть, она штука притягательная и мало кто сам от неё откажется. И рассуждая о второй жене, он тем самым нажил врагов там, где не ожидал. Он-то о судьбе страны пёкся, а вот нынешние людишки совсем по-другому думали. Нет, всё же людям 21 века невозможно понять психологию своих же соотечественников Средневековья. Большинство из них могли закусить удила только от того, что другой не мог похвалиться своей дородностью (в смысле родовитостью). А уж родовая выгода это вообще что-то запредельное. Счастье их, что в нынешнем судебнике нет такого понятия как враг народа, а не то большую часть знати давно бы уже к стеночке поставили.

Эх, Ванька, Ванька. Жаль. Но раз так, то Соломония у царского ложа ему явно становится помехой. Потому как про ночную кукушку все слыхали. И ведь не хотел влезать ни в какие дрязги, а влез. Вот она, принадлежность к довольно разветвлённому и разлапистому родовому древу Шуйских. Не ты так тебя. И за что? Будете смеяться: за фамилию!

- О чём задумался, племяш.

- О грамоте каперской, - не задумываясь, выпалил Андрей и тут же прикусил язык. Но было поздно. Немой уже навострил уши.

- Что за грамота такая?

- Да в двух словах и не скажешь.

- Так зачем в двух? Зайдём в гости, посидим по родственному, тут-то ты всё и обскажешь.

Что ж, а это был выход! Как помнил Андрей, Шуйский скоро вновь станет новгородским наместником. А имея такую руку можно было не хило развернуться в своих морских деяниях. Да и просто распить чарку другую мёда после всех сегодняшних треволнений он бы точно не отказался. Как говаривал его замполит: сто грамм водки сплочению коллектива только способствуют. А идей и предложений для Немого у него было достаточно!

Глава 39

- Да как ты его пьёшь? - Иван с отвращением отставил кружку с чёрным дымящимся напитком.

- С удовольствием, - усмехнулся Андрей.

А про себя подумал, что брат ещё не знает, что такое на вкус кофе растворимый. Хотя, надо признаться, в прошлой жизни он часто встречал людей, которые подобный кофе ценили больше, чем настоящий. Как знать, может и Ивану он тоже больше понравился бы. А пока же тот пил натуральный кофе "по-венски" и морщился от отвращения. Сам же Андрей предпочитал вариант с точки зрения иных кофеманов абсолютно неправильный. То есть с молоком и сахаром. Вот только некому было на Руси 16 столетия указывать на это. Потому как кофейные зёрна до неё ещё не дошли, хотя известны и были, но только среди тех немногих, кто по делам выезжал в восточные страны.

А ведь он в своё время честно думал, что кофе пришло в Европу из Америки. Но когда погрузился в историю вопроса, оказалось, что напиток из привычных обжаренных зёрен это отнюдь не Новый Свет, а Йемен 15 века. И йеменский кофе - классическая арабика. Её, кстати, и в 21 веке там выращивали. Так что привезти пару мешков дорогого, но всё же не редкого на Востоке товара большого труда не составило, если б не одно "но"! Кофе неожиданно попало в опалу. Совсем недавно, в 1511 году, собор законоведов в Мекке признал его, на ряду с вином, "одурманивающим зельем дьявола" и проклял. Неповиновение каралось сурово: вплоть до отрезания языка. Однако, как и все запреты, и этот не стал всеобще соблюдаемым. Люди на Востоке как пили, так и продолжили пить кофе, просто не так открыто, как раньше. Зато Андрею сей запрет напомнил, что христианская церковь в его истории хоть нигде и никогда кофе официально не запрещала, но ведь и не приветствовала. Так что надобно было поговорить об этом с митрополитом, дабы не нарваться на глупое непонимание там, где его можно было легко избежать. В конце концов, обозвать кофе латинской прелестью ныне всё одно не получится, ведь кофе начнёт своё победное шествие по Европе ещё очень не скоро! А к новинкам с Востока церковь, за годы совместного сосуществования с Золотой ордой, как то привыкла и не столь сильно встречала их в штыки, как идущие с Запада.