Князь Барбашин 3

Тем более, что за спиной митрополита подрастали те, кто не отрёкся от ниловского учения в тяжкие годы, молодые и умудрённые опытом, истово верующие и мечтающие о карьерном взлёте. Так что на кого менять епископа у митрополита было. Вот только Иосиф на своей кафедре казался непоколебим и скинуть его так, как архимандрита Чудовского монастыря Иону было сложно. Впрочем, Иона сам подставился, решив уж слишком огульно охаивать Максима Грека, оступившегося в деле Берсеня. А ведь возведение инока Ионы в Чудовские архимандриты совершал сам митрополит Варлаам. И вот так ошибся. Но, слава богу, у старца нашлось множество заступников и теперь вместо строго заточения, как в иной реальности, он отбывал пусть и тяжкую, но епитимью длиною в год. После чего его намеревались привлечь к преподаванию в Московском университете, так как достаточного количества православных учёных найти пока что не удалось, а Максим Грек, как известно, обучался и в Падуе, и множестве других мест. То же его знакомство с Альдо позволило быстро поставить на ноги церковную типографию, а его переводы греческих книг были просто бесподобны.

В общем, повозиться с Иосифом людям митрополита пришлось изрядно, прежде чем был он пойман на ошибке столь большой, что позволила отправить его в дальний монастырь, в заточение. А сразу после этого Смоленская и Брянская епископия и получила чин архиепископства, а первым архиепископом стал бывший игумен Новоникольского монастыря Иуавелий.

Иуавелий, как хороший хозяйственник, сразу же принялся вникать в дела своей епархии, деля монастыри на перспективные и бесперспективные, то есть те, кто вряд ли будет приносить доход в церковную казну. Впрочем, последних было относительно мало. Сейчас, когда на границе установился относительный мир, а вместе с ней пришла и торговля с соседним государством, не иметь дохода от своего месторасположения было весьма тяжко, и могло поспособствовать быстрой смене руководителя.

Но сегодня архиепископ не спал, потому как под вечер доставили ему письмо от одного старого знакомого. Чудесный отрок, давший толчок его карьере, поздравлял бывшего игумена с новым чином и, желал здоровья и прочего и лишь в конце, как всегда, вписывал самое важное. Ведь не смотря на общение с Вассианом и Варлаамом, некоторые свои идеи он предпочитал сначала обговорить с ним, Иуавелием, да через него и донести до ушей главных церковных деятелей. Бывший игумен прекрасно понимал, зачем он это делает и не отказывал в помощи. В конце концов не одному князю стоило набирать вес в обществе. А от архиепископа до митрополита, как известно, остаётся один шаг.

Однако нынешнее предложение князя даже его, Иуавелия поставило в тупик, хотя и не было из ряда вон выходящим. Просто князь предлагал не просто прекратить конфронтацию с Царьградом, а наоборот, вернуть с ним деловые отношения, вытребовав в ответ для русского митрополита патриаршество. Ибо все православные патриархи нынче волею господа под бусурманами оказались и лишь Русь сияет вольной звёздочкой на небосклоне, сбросив ярмо ордынских царей. И уж коль не только император, но и сам папа римский признал равенство титулов царя и императора, то разве не достоин потомок ромейских императоров иметь своего патриарха?

Патриаршество. А что? Ведь и вправду что осталось от древней пентархии? Из пяти основных епископских престолов: Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского, Рим принял доктрину папского превосходства, а остальные ушли в тень, оказавшись один за другим завоёванными последователями пророка Мухаммеда, что даёт католикам право говорить о верности принятого когда-то догмата, разрушившего единую христианскую церковь. Появление православного патриарха, не зависящего от Царьградского султана может стать новой вехой в торжестве православной веры. Да и с Литвой будет легче бороться, если она останется всего лишь Киевской митрополией. И если хорошенько подумать и правильно подать эту мысль (далеко не новую при митрополитчьем дворе), то преференции в случае удачного исхода могут быть такими, что аж дух распирало.

Молодой архиепископ не был лишён чувства карьеризма и прекрасно понимал, как возвысится среди других тот, кто восстановит отношения с Константинопольским патриархом.

Схватив перо и бумагу, Иуавелий начал быстро записывать мысли, что пришли ему в голову после прочтения княжеского письма и тех скупых предложений, что выдвинул он для возможного торга с патриархом Константинополя. Он спешил и не ложился спать пока не исписал, чиркая и перечёркивая, не один десяток листов. Завтра он ещё раз прочтёт всё что написал и вымарает лишнее, или наоборот, добавит что-то ещё, а уж потом поспешит в Москву, понимая, что доверять такие планы гонцам нельзя. Митрополит давно уже хочет утрясти этот вопрос и желающих исполнить чужие задумки в его окружении найдётся немало. Но тогда и все награды достанутся другому, а вот это Иуавелию было не надо. В конце концов патриарший куколь неплохо бы смотрелся и на его голове.

*****