Князь Барбашин (СИ)

Вот через него-то, связанного с государевыми картографами, Андрей и выпросил для себя аж двоих умельцев "во временное пользование". Ему, конечно, больше нужны были бы умельцы морские портоланы составлять, но за не имением гербовой и рак, как известно, рыба. А немца-картографа он через пару лет сманил-таки, пообещав нереально высокую зарплату. А что делать, коли это направление на Руси давно уже в загоне было. Нет, читывал он про беломорские лоции, но всё как-то руки не доходили до тех мест. Да и Данило, проживший там не один год, ничего про подобное не рассказывал. Может, нет их, а может, просто не обратил внимание. Так что пришлось исходить из того, что было.

Мастерам в обучение уже привычно выделяли мальчишек, тем самым работая на перспективу. Причём кроме самой картографии мальцов учили ещё и иным наукам, в том числе и геометрии. Кстати, вот тут Андрей вновь сработал как истинный попаданец, на полвека раньше создав русский учебник. Ведь в его-то мире "Книга, именуемая геометрия, или землемерие радиксом и циркулем… глубокомудрая, дающая легкий способ измерять места самые недоступные, плоскости, дебри" была издана лишь при Иване Грозном.

И вот теперь часть тех мальчишек, уже переступившая новиковский порог, и была привлечена к работе по профилю, результатом которой и стала карта-чертёж, что лежала сейчас перед воеводами.

Кстати, князь Ростовский был первым, кто оценил сей труд, и уважения в его взгляде на молодого Барбашина ещё немного добавилось, что, конечно, весьма льстило Андрею. Ведь в тех высях, куда он всё же взлетел, поддержка любой весомой фигуры была на вес золота.

Глядя на очертания рек и дорог, новгородский наместник весело усмехнулся и проговорил воеводам:

– Ох и добре всё начертано. Я будто очами вижу, как полки наши пойдут. Вот только как будем замок брать? Бывал я в тех местах: больно уж он неприступен.

– Нет таких крепостей, которые не брали бы больш…, э, стрелецкие полки, – весело отмахнулся Андрей. – Охрим, что скажешь, сумел побывать?

– Добрался, княже, как иначе-то. Есть удобные места, где пушки поставить, есть, где пороки расположить. А есть, где и мортирки пристроить.

– Какие мортирки?

– Так это, осмотрели мы тут у наместника все загашники, как ты говоришь, да вот и отыскали две небольшие немецкие мортирки. Для крепости должно хватить.

– А пороху-то хватит?

– А мы наш порох токмо в свои пушки сыпать будем, а остальные и так обойдутся. Известь так же измолота и в горшки сложена. Правда, без беды не обошлось, потравились мужички.

– Я ж велел со всем бережением.

– Прости, князь, но и на старуху бывает проруха. Да ничё, не до смерти потравились, их вон травники ныне выхаживают.

Андрей вздохнул. С другой стороны, а что он хотел, если химией и в двадцать первом веке травятся. А тут известь, которая, как известно, вызывает сильнейшее раздражение слизистых вплоть до смерти от химических ожогов. И даже при простом попадании на кожу негашеная известь оставляет сильнейший химический ожог. Об этой её способности знали ещё далёкие предки, а византийский император Лев VI вообще предложил использовать её при осадах постоянно. Пороком закидывается глиняный горшок с измельчённой в пыль известью, а когда он разбивается о поверхность, на месте падения образовывается большое облако химической гадости, весьма вредно воздействующее на защитников. В истории такие горшки неплохо показали себя как в морских сражениях, так и при осадах.

Теперь вот Андрей решил испытать это средство и на шведах, если те неблагоразумно откажутся сдаться.

– Ладно, с божьей помощью, мужички оклемаются, а мы же продолжим. Что с лучниками?

– Лучших, как ты и велел, отобрали и свели в отдельные сотни, – ответил князь Шуморовский. – Хотя я так и не понял, зачем?

– Так покойный государь делал, – вмешался в разговор князь Ростовский, – когда на Новгород поход готовил. Только он супротив новгородской конницы это собирал.

– А мы их на ушкуи посадим и будут крепость с реки обстреливать, а ежели шведы рискнут пойти на выручку, то будут и по их коннице работать.

– Думаешь, наместник выборгский из крепости вылезет? – удивился Ростовский.

– Он не дурак, а его шпеги давно нашу рать посчитали, так что может и решится, коли силы собрать успеет. А вот тут уже вопрос к тебе, князь. Коли вылезет – будем Выборг в отместку брать, али просто в поле разобьём?

– Ой, князь, не хвались, на рать идучи, – погрозил пальцем князь Ростовский. Слова про шпегов он спокойно пропустил мимо ушей, потому как помнил ещё по прошлой войне, что шведам хорошо было известно о намерениях русских, о чём сильно возмущался Данило Щеня. Хотя тогда сильно думали на Варфоломея Готана, якобы продавшего сведения шведам из переводимого им с русского на латынь русско-датского договора, где и обсуждались совместные действия русских и датчан против шведов. Доказать предательство тогда не смогли, однако любекский печатник всё одно не ушёл от судьбы и вскоре был утоплен в Волхове, как еретик.

– Знаю, князь, знаю, но для того мы и собрались, дабы все возможные случаи предусмотреть.