Князь Благовещенский

Красный отозвался с готовностью. С угодливостью, я бы даже сказал. Стоило мне услышать крик наставника, стоило подумать об убийце, стоило отвести правую руку назад — ладонь ощутила теплую тяжесть живого огня. И я метнул его в наглеца, посмевшего напасть на мой дом. На моего человека! На друга!

Выжигая по пути кислород, пульсар величиной с мою голову устремился к незнакомцу. Тот как раз уворачивался от черных молний спецназа и готовился сам ударить в ответ, но, почувствовав опасность, вскинул руку. Ту самую, что совсем недавно стала свободной от зеленой плети. Рукотворная комета ударила его в ладонь и стекла на землю. Не нанеся ему никаких повреждений, даже ожога не оставив! Словно я в него тухлым яйцом бросил, а не сгустком пламени!

— Fiamme? Veramente? Mica siamo bambini![3] — с явной насмешкой выкрикнул убийца. И, глядя мне в глаза, ударил жгутом по ближайшему дэберу.

Как у меня это вышло — я не понял. Не иначе память тела сработала. Но я моментально превратил защитный кокон вокруг себя в полусферу, метнул ее наперерез ядовитой зелени. Плеть столкнулась с ней и повторила судьбу первой.

— Cretino![4] — вполне понятно отозвался незнакомец. Дернул руками, из которых тут же выскочили новые плети, и пошел на меня.

«А почему он один? — очень своевременно мелькнула мысль. — Двое же прилетели!»

За его спиной Глеб, до того бежавший прочь — ну правда, что он мог сделать с таким монстром? — изменил направление и помчался к убийце. Спасенный мной дэбер встал во весь рост и вытянул руки в сторону итальянца. Его коллеги встали за его спиной и закрыли глаза. Дядя Ваня кинул в убийцу камень, как мог внося свой вклад в сражение. Я же боролся с паникой и пытался придумать, что мне делать. То есть щит-то я сразу соорудил вокруг себя, но что-то мне говорило — не очень он поможет. Нельзя выиграть битву, находясь в обороне.

«Подрежь-ка ему ноги!» — всплыло в памяти. Убегающий стрелок — не человек, а вихрь эмоций. Черный жгут силы, посылающий ему вдогонку протуберанец.

«На ненависти легче всего получается».

Этого добра у меня сейчас вагон и маленькая тележка!

Убийца взмахнул плетьми. Не ударил, а просто взмахнул.

— Siete pronti al giudizio universale?[5]

 — спросил он, кривя губы в злой улыбке.

Он был уверен в себе. Настолько, что не считал всех нас способными нанести ему хоть какой-то вред. Матерый маг, убийца, у него, наверное, были причины так думать.

— По-русски говори, сука! — выдохнул я, отправляя черный сгусток (распад?) ему в грудь.

В этот раз убийцу задело. Он вздрогнул. Остановился. Сделал шаг назад. Я еще раз швырнул в него кляксу ненависти, как бы она ни называлась. Не руками, просто желанием. А потом я понял, что к такой реакции привели вовсе не мои действия.

Ударили дэберы. От рук стоящего первым спецназовца к груди противника пролегла дрожащая черная полоса. Широкая, с локоть где-то, она и толкала итальянца назад. Двое магов отдавали свои силы своему коллеге и выглядели при этом очень напряженно. А убийца держался. И даже собирался вновь ударить!

Самойлов добежал и взмахнул рукой — Логан недоделанный! Убийца изящно, практически танцевальным движением, ушел от удара. Одна плеть приняла на себя невидимые клинки следователя — того будто током ударило и отшвырнуло на пару метров. Но и плеть истаяла в воздухе, правда, убийца тут же отрастил новую. Вторая же взлетела крестьянской косой и обрубила полосу дэберов. Итальянец повел плечами, рисуясь.

Что-то щелкнуло у меня в голове. Так бывает, когда целыми днями пытаешься найти ответ на вопрос и никак не можешь этого сделать. А потом вдруг — бац — озарение! Простое решение, лежащее, казалось бы, на поверхности и донельзя очевидное.

Голубой — воздух и эфир. Зеленый — страх и тлен. Если метафорически: жизнь и смерть. А тут все метафорически с этой магией! Значит — антагонисты. Вот почему зеленый разрушается, когда сталкивается с голубым…

Додумать эту светлую мысль я не успел: итальянец атаковал сдвоенным ударом кнутов. Один шел в ноги, параллельно земле, второй — наискось сверху вниз. Уйти я мог только от одного, но не стал даже и пытаться. Вместо этого левая рука обзавелась сияющим голубым щитом, если приглядываться — очень похожим на римский скутум, а во второй образовался длинный и широкий меч анимешного персонажа. Да, я смотрел аниме пару раз!.. И что? Само вышло!

Щит принял на себя удар в ноги, а меч — легонький, чего таким не махать? — обрубил плеть в метре от руки миланского мага. Под кожей вновь пробежала дрожь электрического разряда, но я, вероятно, был сильнее Глеба и почти спокойно его выдержал. И пока убийца не отрастил новых орудий, я — почему нет? — швырнул в него голубой клинок.