Князь Благовещенский

Хороший город. Здесь можно жить. Чистый, яркий, компактный. Зелени много. Все славно устроено, кроме того что меня постоянно пытаются убить. Но и я, как выясняется, уже не бычок на заклание. Могу и сдачи дать. Еще бы разобраться во всем окончательно… Блин, кто же второй итальянец? Был он тут, нет? Как бы узнать?

Наконец мы остановились у парадного подъезда терема. Князь, пребывая в нетерпении, сразу же выскочил из машины и быстрым шагом направился к дверям. Я чуть задержался и попросил Мишико встретить Самойлова с дядей Ваней и передать им, чтобы топали в приемную. Грузин кивнул, но не произнес ни слова. Было видно, что ему было чертовски интересно, но он сдерживает вопросы, блюдя табель о рангах.

— Ну? — повторил князь, когда я затворил за собой дверь его кабинета. В этот раз вопрос вышел грозным — ожидание далось князю нелегко.

Я прошел за стол для совещаний, устало рухнул в кресло и начал плести историю в своем любимом жанре — смешивая правду и правдоподобный вымысел в правильных пропорциях.

— Как я уже говорил, удар нанесли Потрошители. Но они в этой истории не главные фигуранты…

Начал я без прелюдий — с Арцебашева. Вывалил все, что мне рассказал Самойлов: начиная от его допроса мамок и заканчивая нашим с ним соглашением. Вплел в историю татарина-хакера, появление которого обосновал нежеланием привлекать внимание к предмету расследования. Наставника, исполняющего у меня функцию детектора лжи. Упомянул и миланского дознавателя, вчера «покончившего с собой».

— Начали проверять связь Арцебашева с Потрошителями и вышли на след москвичей. Уверенности не было, поэтому я ничего не говорил. Ну сам подумай, прихожу я к тебе и вываливаю, что за всем воевода наш стоит, — стал бы ты меня слушать? Без доказательств — вряд ли!

— А сейчас они есть? — тихо спросил князь. Ему было больно слышать о предательстве человека из ближнего круга, но он держал лицо. Глава государства и политик, что тут скажешь!

— Косвенные. Самойлов и Юсупов проверили его счета, всех его родственников и нашли большое количество поступлений денежных средств. Основная часть шла через якутский «Хырчибанк». Там, кстати, тоже какая-то афера с землей элеватора, но я еще не разобрался. Как бы не землю на себя якуты пытаются перевести. Но главное вот что. Почти все зачисления на счет воеводы по времени совпадают с фактами похищения женщин с мирским даром.

Это была самая слабая часть моего рассказа. Я ведь так и не успел поговорить с Глебом относительно полученной им информации. Нашел он подтверждение моим словам или нет? Да и вообще примет ли князь такую связь Потрошителей и Арцебашева, как совпадающие временные промежутки? А больше-то у меня на него ничего и нет.

— Потом с Беллони этим связались, от него узнали, что ячейкой Потрошителей два человека рулят: один прикрывает — наш воевода, второй — финансами и продажами ведает. Ну и решили всех скопом брать, чтобы сразу всю организацию в княжестве обезглавить. Но они удар первыми нанесли: дознавателя убили, а к нам киллера послали.

— Кого? — уточнил дядька.

— Наемного убийцу, — пояснил я. И выкручиваясь, как бы извиняясь, добавил: — От Беллони подцепил в разговоре.

Да, словечко не итальянского происхождения, но ведь можно предположить, что оно сленгом ходит по всей Европе?

— Да какой он наемник? — Князь вскинул руками. — Аристократ древнего рода! Только этим можно объяснить, что он натворил в гостинице. Раскидать трех дружинников, мою руку и скрыться! Я даже не думал, что в Европе с таким уровнем дара варлорды остались!

— Серьезный противник, — согласился я. — Но справились же.

— Прогнали! — отмахнулся дядька. — Ладно, не о том. Дальше!

А что дальше? Дальше был список подозреваемых, отработанный уже целитель и двое неохваченных. И попытки максимально удалить свое присутствие от дел, в которых я обвинял Арцебашева. Последнего, понятно дело, я Пояркову говорить не стал.

— То есть — поправь меня, если я где-то ошибусь, картина у нас такая. Арцебашев обеспечивает отсутствие внимания к деятельности Потрошителей на моей земле, одновременно с этим пытается обеспечить вхождение московской компании в управление проектом «Мост»? При этом он еще помогает якутским тойонам получить в собственность кусок моей земли в пятикилометровой зоне от моста? И чтобы разоблачить его, ты собрал в команду сторонних людей, этого Самойлова и Ивана Павловича? Все верно?

— Ну где-то так, — с кривой ухмылкой ответил я. Дыр в этой картине было как у истасканной до состояния ветоши рубахи. Особенно они становились видны после того, как князь фабулу озвучил.

— Допустим. У меня это плохо укладывается в голове, но — допустим. А зачем это Михайло Генриховичу, Игорь? Что подвигло небедного и вниманием моим обласканного человека на такую вот игру подлую?